Путь за семь городов (СИ)

— Ландоэн, Миартэ, Клемэн, Рискаделлиа, Вианнэл, — она качнула головой, увидев, как над звездочками всплывают названия. — Между этими городами и столицей отличные дороги, но они охраняются Имперским легионом. Думаю, нам следует держаться окольных путей.

— Нет, — Тимони покачал головой. — Об этом я позабочусь.

Спустя полчаса карта была готова. Тимони осмотрел ее еще раз:

— Так и думал, что следует ехать в столицу… Туда, где Император.

— А где Ниа Бейби Нак? — не удержался Марафел.

Тимони хмыкнул, но ничего не ответил, только провел ладонью над картой, и та замерцала, а после и совсем исчезла. Примятая трава потихоньку расправлялась, поднимая бледные бутоны к небу.

— Нам пора.

Карта подсказывала, что до столицы двадцать один день пути. Тимони огорчился этому, а когда Марафел предложил использовать магический портал, сощурил глаза, но все же объяснил, что не может этого позволить. Не зная местности, он мог перенести их совсем не туда, куда нужно.

Айкен слушала очень внимательно, даже очарованно, но так и не решилась что-нибудь спросить. Ее взгляд казался чуть мечтательным, и Марафел заметил это, только не подал вида. Когда-то ему тоже была интересна магия…

«Когда была жива Лайли», — кольнуло воспоминание. Он вздохнул, но в сердце царило уже привычное спокойствие, по-прежнему казавшееся ему чем-то чудовищным.

Новвгэллэт расположился в дельте реки Миаллэт, а в ее пойме простирались обширные болота Танта-льэн. Пройти напрямик, может, и было бы быстрее, но, как сказала Айкен, в этом мире пока не находилось такого смельчака.

Путникам предстояло воспользоваться одним из оживленнейших трактов Империи Ниановвэ.

========== Часть 11 ==========

Каталин все не приходила в себя, и Лайли почти одолело отчаяние. Солнечный свет щедро заливал пригорок, ягоды земляники на платке уже слегка завяли, но сколько бы ни проходило времени, а Каталин оставалась все в той же позе и даже ресницы у нее ни разу не дрогнули.

Чувствуя, что магические силы понемногу восстанавливаются, Лайли решила изучить ауру того места, куда их забросило по воле случая. У реки, чьи воды так призывно блестели, Лайли заметила те же цветы, что еще в первый день пребывания в этом страшном мире привлекли внимание Каталин. Аура цветов настолько отличалась от всего остального, словно они были единственным цветным пятном на грязно-сером холсте.

«Интересно, — подумалось Лайли, — ведь нас обвинили в колдовстве и из-за этих цветов тоже. Так значит и местные жители могут видеть их необычность? Или же здешние маги используют энергию, скрытую в них? Но как и для чего?»

Лайли задумчиво огляделась и все же решилась оставить Каталин. Ненадолго, просто для того, чтобы спустится к реке и сорвать хотя бы один цветок. Как там его называют?

В памяти само собой всплыло — «ведьмины слезы», хотя Лайли была не уверена, что слышала название раньше. Однако после того как их с Каталин затянуло в портал, она не могла разобрать, что знала об этом мире сначала, а что поняла во время магического путешествия. Лайли помнила, что очень ясно увидела его целиком, почувствовала, что необходимо отправляться к Императору, что Ниа Бейби Нак очень страдает и никак не может освободиться. А главное, что если он поддастся отчаянью и нарушит клятву, чтобы воспользоваться магической силой, этот мир погибнет. Отчего-то Лайли не могла этого допустить, хотя здешнее положение вещей ее возмущало.

Цветы росли почти у самой воды. Нежные голубоватые соцветия, остренькие, точно отполированные листочки были точно такими же, как те, что росли в лесу, где они оказались в первый день своего пребывания здесь.

Лайли последний раз оглянулась на холм, где все еще не пришла в себя Каталин, и опустилась перед низеньким кустиком на колени. Она не стала сразу же выкапывать цветок или срывать его, вместо того наклонила голову к нежным лепесткам и прошептала:

— Покажи силу свою, покажи жизнь свою. Для чего растешь здесь, чему радуешься, о чем печалишься?

Магические растения на Летинайте могли ответить — они посылали говорящему с ними магу едва уловимые образы или, если были действительно сильны, как Лейонас, показывали собственное могущество. Лайли ожидала такого же ответа, но цветок молчал. Лишь ветер легонько склонил его к земле, сорвал лепесток и унес прочь, играя. Впрочем, Лайли не отчаивалась. Ей показалось, что такая тишина и есть ответ — цветок не обладал магией напрямую. Она была заключена в нем, как в сосуде.

На Летинайте большинство растений были именно носителями, зерна магии словно бы дремали в них, не открываясь, но готовые отдать силу тому, кто знает, как ее взять.