Путешествие

Заканчивает он соболезнованием близким покойного и просьбой о милости ему [самому] и покойному и снова садится. Другой следует ему таким же образом, пока не встанут они все, и тогда все расходятся. Иногда это собрание приносит пользу присутствовавшим на нем лицам благодаря повторению ими [имени Аллаха]. Жители этой страны обычно обращаются один к другому [со словами] «мой хозяин», «мой господин», «[ваш] покорный слуга», «почтение вашей милости». Когда один из них встречает другого, то он считает допустимым называть себя «раб или слуга, пришедший вам служить». И они обмениваются пустыми словами, а искренность между ними /296/ столь же редка, как птица феникс.

В знак приветствия они совершают коленопреклонение или земной поклон. И видишь, как [при этом] напрягаются их шеи, когда они поднимаются, опускаются, простираются и встают; и это иногда длится у них долго; и в то время когда один склоняется, другой выпрямляется, и их тюрбаны мелькают перед глазами. Молитвенные коленопреклонения вместо приветствия мы встречали у женщин, особенно у невежественных рабынь. И очень странно, что эти люди позволяют себе поступать, подобно носящим браслеты на ногах [то есть рабам]. Они не гнушаются тем, к чему гордые души чувствуют отвращение. Они обвиняют зиммиев в неверии, что запрещено законом; они совершают и другие поступки, удивительные по своей нелепости. Сколь странно, что в своих сношениях они прибегают к такому обхождению и доходят до крайности в своих выражениях! С какими словами они обращаются к своим правителям и беседуют с ними! Для них хвосты и головы — одно и то же, и они не делают различия между властвующим и подвластным. Хвала тому, кто создал живые существа постепенно![380]. У него нет сотоварищей! Нет другого, кому бы следовало поклоняться, кроме него!

Один из странных обычаев, наблюдаемых как у черни, так и у знатных жителей всех этих областей, — то, что при ходьбе они держат свои руки сзади, одну на другой; а при приветствии они склоняются в таком же положении, столь покорно, смиренно и униженно, будто влачат тяжелое иго и скованы тесными узами. Они считают, что таким образом отличаются как избранные и благородные. Они думают, что это дает передышку их членам и отдых от усталости.

Уважением среди них пользуется тот человек, у которого [полы] одежды на пядь влачатся по земле, причем он свои руки, одну на другой, держит сзади. Такое хождение они считают правильным. Каждый из них не находит ничего плохого в этом обычае, считая его прекрасным, — да простит им это Аллах!

Поистине обычай рукопожатия у них считается добрым предзнаменованием — да помилует его Аллах! — как это сообщает хадис, восходящий к посланнику Аллаха — да благословит его Аллах и да приветствует! Они соблюдают этот обычай в конце обязательных молитв, и особенно после утренней молитвы /297/ и молитвы послеполуденной. Когда имам произносит приветствие и когда он заканчивает молитву, [люди] спешат к нему, чтобы пожать ему руку, и каждый из них поворачивается к своим соседям, пожимая руки направо и налево. Затем они расходятся, прекращая собрание и заслужив прощение по милости Аллаха всемогущего и великого.

Прежде в этой книге упоминалось, что они соблюдают тот же обычай при появлении молодого месяца и желают друг другу получить благословение этого месяца и наслаждаться им, а также счастьем и благополучием в течение этого месяца и других, подобных, следующих за ним. Это для них также прекрасный повод — да поможет Аллах им извлечь из этого пользу! — обмениваться пожеланиями и возобновлять дружеские отношения. Взаимные рукопожатия верующих есть проявление сострадания Аллаха всевышнего и его милости.

Ранее, в другом месте нашей книги упоминалось также о прекрасном образе действий правителя этих областей Салах ад-дина Аби Музаффара Йусуфа ибн Аййуба, о замечательных победах, одержанных им в светских и духовных делах этого мира, и о его упорстве в ведении священной войны против врагов Аллаха. Ибо между этой страной [и христианами] нет более другой страны, принадлежащей к исламу, а большая часть Сирии — в руках франков. Аллах создал этого султана как милость для мусульман этих краев, ибо он не предавался отдыху, ни мгновения не находился в покое, никогда не покидал седла. С тех пор как мы прибыли в этот город, прошло уже два месяца, и он все это время осаждал крепость ал-Карак, как мы об этом уже сообщали, и он продолжает осаждать ее до сего дня. И да поможет ему всевышний Аллах покорить ее!

Мы слышали, как один из главных законоведов этого города (Дамаска), имеющих право находиться у трона султана и присутствовавших на его суде, определил в кругу ученых и законоведов этой страны в трех словах три его достоинства; мы считаем нужным их здесь привести. Одно из этих достоинств — его природная доброта. Простив преступление, которое некий человек совершил против него, он сказал: «Что касается меня, то простить кого-либо по ошибке мне кажется лучшим, чем наказать по справедливости». Своей добротой он был подобен Ахнафу[381].