Путешествие идиота

И стали мы с Васу к отъезду готовиться. Точнее, он готовился, а я просто лежал и в потолок смотрел. И на все вопросы только молча кивал. Потому что мне все равно было. Все, абсолютно. И еще я на себя досадовал. Ну почему у других все получается, а я, за что не возьмись, обязательно напортачу? Как же я теперь без «Гепарда»? Кто сейчас на нем вместо меня? Наиль, конечно, мужик толковый. А кто еще? Ведь «Гепард» — существо тонкое. Это он только с виду грозен, а внутри — как малое дитя, его любой обидеть может. И что потом? Зарубят самолет на этом их «конкурсе». И все, сотрут. Убьют то есть. А он ведь живой, как и я. Или вот как Васу.

Васу мне подружек приводил. Чтобы от всякого дерьма отвлечь, как он говорит. Только мне никого не надо, и девчонки это сразу понимают. Посидят смирненько, пива немножко выпьют, да и прощаются. И смущаются отчего-то. А Васу злится. Говорит: не факт, что на Кришнагири таких кисок отыщем. Там они все такие, как я, в смысле, как он. Смуглые и черноволосые. А белокожих почти и нету. Так что надо пользоваться всласть, пока можно. А я с ним соглашаюсь. Киваю. Только неохота мне ничего. Я и ем-то едва-едва. И голос внутри тоже как-то не в себе. Привык он со мной летать.

И как-то раз я так лежал, и в потолок смотрел, пока Васу по делам бегал. Наверное, насчет билетов договаривался. И тут по визору реклама началась. И давай по комнате самолеты маленькие летать в каких-то розовых облаках. И белые следы за собой оставлять. И веселый мужской голос сказал, что это достойная работа для настоящих мужчин. Для отставных военных летчиков, то есть. Для тех, кто не забыл, как земля с высоты выглядит. И адрес назвал. И еще сказал, что краткосрочный контракт с полным обеспечением. И я подумал — а чем черт не шутит? Вдруг и вправду полетать удастся? В общем, оделся я быстренько и рванул.

Вербовщик этот почему-то в таверне «Обожженные барды» контору свою устроил, ту, что недалеко от окраины, по дороге в порт. Кто это такие «барды», и почему они обожжены, я не знал. Но забегаловка там была еще та. Любой питейный подвал для всякого отребья в нашем районе в сравнении с этими «бардами» — все равно что дорогой ресторан. В полутемном зале воняло кислятиной, на полу — слой опилок вперемежку с окурками, вдоль стен столики из камня и тяжеленные стулья. Какие-то мутные личности за столиками курят отраву, аж дух от дыма перешибает. И бутылки в баре все пыльные. Сразу видно, что они тут просто так стоят и никто из них давно ничего не пьет. Воняющий перегаром бармен рассказал мне, где тут вербовщик. На втором этаже, в номере восемь. «В люксе», как он объяснил. Ну я я пошел. Сначала по полутемной скрипучей лестнице, потом по длинному коридору. В одном углу какой-то щетинистый мужик женщину тискал. А она хихикала и говорила, что сначала деньги. А потом я люкс этот нашел. Большая такая желтая дверь в грязных пятнах.

Вербовщика звали Кеони. Смуглый, подвижный. Когда улыбается, видно, что у него вместо переднего зуба — дырка. Я и понять ничего не успел, как уже рядом с его столом в продавленном кресле сидел. А Кеони говорил и говорил. Я даже спросить ничего не мог, потому как он слова не давал вставить. Рассказывал, какая это интересная работа. И что, по-хорошему, так за нее не платить надо, а наоборот — плату взимать. Потому как проводиться она будет на прародине человечества — давным-давно забытой Земле. И что компания, которую представляет Кеони, называется терра-чего-то-там. Она получила от правительства подряд на эту планету. «Пришла пора вернуть ее людям», так он заявил. Вроде как сам император возжелал вновь на Землю вернуться, и свою резиденцию там устроить.

«Наша империя как называется? Правильно, Земная. А какая же она Земная, ежели Земля в помойку превратилась, и на ней никто давно не живет?»

Так Кеони мне сказал, наставительно подняв палец вверх. В общем, я только и понял из его болтовни, что над этой Землей летать надо и распылять какие-то штуки. И все.

«Не работа — прогулка», — объяснил Кеони. И еще добавил, что полдня работаешь, а остальное время на орбите отрываешься. На комфортабельной орбитальной станции. «Со всеми, понимаешь, делами». И подмигнул. А насчет документов, если я вдруг волноваться буду, то ни к чему это. Компания не сторонница формальных отношений. Главное — дело. И снова палец поднял. Я подумал, это он о том, что главное — уметь летать.

— Я летать умею, не беспокойтесь, — сказал я, как только вербовщик замолчал.

— Нет проблем, уважаемый Юджин, нет проблем. Пойдемте со мной, устроим маленький тест. Прямо скажем — плевок, а не тест, — и повел меня по грязному ковру в соседнюю комнату.