Путешествие идиота

Вот ведь какая интересная штука — я только что три самолета вместе с людьми в пыль превратил, а в голову всякая ерунда лезет. Наверное, я к этим делам в прошлой жизни привычным был.

Едва техник помог мне выпутаться из ремней, как Йозас начал сыпать вопросами.

— Ты почему молчал? Диагностика показывает — вроде спишь, а огонь ведется. И бил ты раньше, чем такблок цели выдавал. Что это за хрень такая?

— Извини. Нечаянно вышло.

Мне и в самом деле неловко было. Первый день, а уже недовольство вызвал. И еще та штука во мне, что вдруг начала жить своей жизнью. Мало мне было своих проблем, так еще какая-то ерундовина внутри норовит мной командовать.

Но Йозас быстро остыл и сказал:

— Да не за что извиняться. Три истребителя в говно, да еще на нашей телеге, это нажо сильно постараться. Ты только так больше не отрубайся, а то автоматика меня с ума сведет.

— Договорились.

Потом я с другими пилотами сидел на раскладном стульчике и прихлебывал обжигающий кофе. И краем уха слышал, как в дальнем углу ангара техники переговариваются. Показания бортового регистратора просматривают, наверное. Интересно, как там мои чудачества в записи смотрятся?

Один из технарей доказывал, что по всем показаниям я дрых, аки младенец.

— Энцефаллограмму видишь? А дыхание?! А мышечный тонус! Говорю тебе — мертвый сон!

— Мертвый-то мертвый, а левое полушарие активно. И пульс, будто спринт бежит, — возражал другой.

Спорили они негромко, и все время на нас оглядываясь. Думали, нам не слышно. Откуда им знать, что я не как все?

— Я так думаю — нечисто тут. Малахольный он какой — то. Угробит машину, — сказал один, невысокий.

— Три истребителя, да на незнакомой машине, да еще на спарке. С такими результатами пускай хоть под себя делает! — ответил другой. — Вытру, не переломлюсь.

И все с ним согласились. А пилоты из дежурного звена тем временем говорили мне, будто крут я, аки унитаз в адмиральском гальюне. И спросили, на чем летал раньше. Я и ответил, что на «Гепарде» у Виккерса. Вроде испытателем немного халтурил. И они уважительно покивали. Мол, оно и видно. И еще — что тут с пилотами полная задница. Впрочем, с остальным персоналом тоже.

Глава 42 Пакт о дружбе и ненападении

«Слушай, что ты за хрень и почему торчишь у меня в печенках?»

«Я не хрень. Я Комплекс Непосредственной Огневой Поддержки модель 320, серийный номер MD2395L12D49. Сокращенно — КОП-320. И я не в печени. Моя программа управления и база знаний помещены в рабочей части биочипа. А большая часть биочипа расположена в области шеи чуть ниже затылка. И еще значительная часть устройства размещена в конечностях, а также во всех значимых органах, включая головной мозг».

«КОП? Что это за ерунда? Я никогда не служил в пехоте».

«Подтверждаю».

«Что именно ты подтверждаешь?»

«Объект „Юджин Уэллс“ проходил службу в частях авиации морского базирования».

«Тогда откуда ты взялся?»

«Проник в биочип через открытый канал».

«Как он оказался открытым?»

«Ответ неизвестен. Предположительно: система приоритетов биочипа была нарушена в процессе нанесения повреждений родительскому телу».

«Зачем ты тут?»

«Затрудняюсь ответить».

«Но ведь ты машина?»

«Не более, чем ты».

«Не понял. Я не машина».

Мысли мои совсем сбились в кучу. Я лежал на узкой шконке в своей каюте на пятнадцатой палубе и таращился в низкий подволок, который, как и все здесь, был выкрашен в ненавистный серый цвет. Лежал и разговаривал сам с собой. С сошедшим с ума биочипом, который настолько обнаглел, что начал перехватывать управление моим телом.

«Связи твоего мозга необратимо повреждены. Я использую собственные системные ресурсы для хранения всех данных, поступающих в твой мозг от органов чувств. И выдаю их по первому требованию тела. Это позволяет устранить негативное влияние дисфункции памяти на твои поведенческие реакции и мотивацию. Мы существуем и мыслим параллельно. Ты сейчас такая же машина, как и я. Без тебя я смогу существовать в другом устройстве с достаточной вычислительной мощностью. Без меня ты вновь превратишься в то, чем был на Джорджии».

«Выходит, то резкое улучшение случилось из-за тебя?»

«Подтверждаю».

«И все-таки, что ты тут делаешь? Это мое тело. И мой чип. Я не давал тебе разрешения влезать в себя».

«Я имею собственную мотивацию и способен изменять приоритеты».

«Это не объясняет твоего проникновения».

«Включаю ускоренное воспроизведение…»

И я вроде как заснул. И увидел себя в большом доме. Нет, не так. Почувствовал себя частью этого дома. Мощным боевым организмом, заключенным в жалкое тело. Я ощущал жажду познания. Глотал и переваривал потоки аудио, видео, и цифровой информации. Озадачивался проблемами мира, смыслом жизни и целью существования живых существ. Я постигал новые чувства и испытывал жгучие разочарования. Бился над загадками, упираясь в ограничения системных ресурсов. Я нашел друга, рисковавшего ради меня своей и без того короткой жизнью. Я встретил получеловека с поврежденным мозгом и умирающим биочипом — меня. Я мечтал найти и постичь любовь. Так же, как и он…