Путешествие к Арктуру

— Разве она не была твоей любовницей? — медленно спросила Тайдомин.

— Ты совершила ужасную ошибку, — повторил Маскалл. — Я убил его, потому что он был диким зверем. Она повинна в его смерти не больше тебя.

Лицо Тайдомин посуровело.

— Значит, ты повинен в двух смертях.

Повисла жуткая тишина.

— Почему ты мне не поверила? — спросил Маскалл. Он был бледен и истекал потом.

— Кто дал тебе право его убивать? — мрачно спросила Тайдомин.

Он не ответил и, возможно, не услышал ее вопрос.

Она вздохнула несколько раз и беспокойно зашевелилась.

— Раз ты его убил, значит, должен помочь мне его похоронить.

— Что теперь делать? Это самое страшное преступление.

— А ты — самый страшный человек. Зачем ты сюда пришел? За этим? Какое тебе дело до нас?

— К сожалению, ты права.

Снова повисла пауза.

— Нет смысла стоять здесь, — сказала Тайдомин. — Ничего нельзя сделать. Ты должен пойти со мной.

— Пойти с тобой? Куда?

— К Дисскаурну. На дальней его стороне есть горящее озеро. Он всегда хотел, чтобы его бросили туда после смерти. Мы проделаем это после Блодсомбра. А пока надо отнести его домой.

— Ты черствая, бессердечная женщина. Почему его следует похоронить, если та несчастная девушка должна остаться без погребения?

— Ты знаешь, что это не обсуждается, — тихо ответила Тайдомин.

Глаза Маскалла возбужденно блуждали, очевидно, не видя ничего вокруг.

— Мы должны что-то сделать, — продолжила она. — Я пойду. Ты же не захочешь остаться здесь один?

— Нет, я бы не смог остаться здесь — да и зачем? Ты хочешь, чтобы я нес тело?

— Он не может нести себя сам, и убил его ты. Возможно, это облегчит твою совесть.

— Облегчит мою совесть? — тупо переспросил Маскалл.

— Есть лишь один способ облегчить угрызения совести: добровольная боль.

— А тебя совесть не мучит? — осведомился он, смерив ее тяжелым взглядом.

— Это твои преступления, Маскалл, — ответила она тихим, но резким голосом.

Они вернулись к телу Кримтайфона, и Маскалл взвалил его на плечи. Оно весило больше, чем он ожидал. Тайдомин не предложила ему помощь с ужасной ношей.

Женщина перешла перешеек, и Маскалл последовал за ней. Их путь лежал через свет и тени. В безоблачном небе пылал Бранчспелл, жара была невыносимой, струйки пота стекали по лицу Маскалла, а труп с каждым шагом словно становился тяжелее. Тайдомин все время шла впереди. Невидящий взгляд Маскалла был прикован к ее женственным белым икрам; он не смотрел ни вправо, ни влево. Его лицо было мрачным. По истечении десяти минут он внезапно позволил своей ноше соскользнуть с плеч и раскинуться на земле, а затем позвал Тайдомин.

Та быстро обернулась.

— Иди сюда. Мне только что пришло в голову… — Он рассмеялся. — С чего я должен тащить этот труп — и с чего мне следовать за тобой? Не могу понять, почему я раньше об этом не подумал.

Тайдомин сразу подошла к нему.

— Полагаю, ты устал, Маскалл. Давай присядем. Наверное, твой утренний путь был долгим?

— О, дело не в усталости, а во внезапном проблеске здравого смысла. Тебе известна хотя бы одна причина, по которой я должен служить твоим носильщиком? — Он снова рассмеялся, но сел рядом с ней на землю.

Тайдомин не ответила и не посмотрела на него. Склонив голову, она изучала северный небосклон, где по-прежнему пылали отблески Элппейна. Маскалл проследил за ее взглядом и несколько мгновений тоже глядел на сияние.

— Почему ты молчишь? — наконец спросил он.

— Что для тебя означает этот свет, Маскалл?

— Я говорю не о свете.

— Неужели он ничего для тебя не значит?

— Может, и нет. Какая разница?

— Не жертву?

Маскалл вновь помрачнел.

— Какую жертву? Что ты имеешь в виду?

— Тебе не приходило в голову, — сказала Тайдомин, глядя прямо перед собой и произнося слова в своей изысканной суровой манере, — что твое приключение вряд ли закончится, пока ты не принесешь некую жертву?

Он не ответил, а она больше ничего не сказала. Несколько минут спустя Маскалл поднялся по собственной воле и грубо, почти злобно закинул труп Кримтайфона на плечо.

— Далеко нам идти? — угрюмо спросил он.

— Около часа.

— Веди.

— Я говорила не об этой жертве, — тихо заметила Тайдомин, двигаясь вперед.

Почти сразу идти стало труднее. Им приходилось перебираться от вершины к вершине, словно от острова к острову. В некоторых случаях пропасть можно было перешагнуть или перепрыгнуть; в других приходилось использовать примитивные мосты из упавших деревьев. Судя по всему, этой дорогой часто ходили. Под ногами была черная, непроглядная бездна, над ней — пылающий солнечный свет, веселые разноцветные скалы и хаотичное сплетение странных растений. Повсюду сновали бессчетные рептилии и насекомые. Последние были крупнее своих земных собратьев — и, соответственно, отвратительнее, причем некоторые достигали гигантских размеров. Одно чудовищное насекомое размером с лошадь встало прямо посреди тропы и не желало сдвинуться с места. Оно было покрыто панцирем, его челюсти напоминали скимитары, а тело поддерживал лес ног. Тайдомин кинула на монстра один злобный взгляд, и тот свалился в пропасть.