Путешествие к центру Москвы

Однажды он задержался в дельфинарии из-за болезни кассира. Вынужден был и за кассира, и за контролера. И пока сдавал выручку за шестичасовое представление, то да се, забрать девочек из школы он не успел. А была зима, и дни были короткие, и тьма рано опустилась на район Соколиная Гора стольного города Москва. И тати ночные, и люд непотребный рано вышли на ночной промысел. И девочки, самостоятельно возвращавшиеся из школы, как раз и повстречали этот непотребный люд в районе тридцать шестой больницы. А люд потребный делал вид, что это его не касается. К тому же незачем созревшим девицам двенадцати лет шляться по улицам в районе тридцать шестой больницы в шесть часов вечера зимой, когда дни были короткие, и тьма рано опустилась на район Соколиная Гора стольного города Москвы. Неизвестно, что бы случилось, но тут появился Сергей Никитич, торопящийся за своими внучками...

Когда ментовка приехала, Сергей Никитич лежал на снегу. Вернее, лежал не совсем на снегу, а на внучках, раскинув руки. Он пытался встать, но не мог. Непотребный люд в двух местах перебил ему позвоночник металлическим дрыном неизвестного назначения. Так в протоколе и было записано. А как еще писать? Дрыном для перебивания позвоночников? Не бывает таких дрынов. Короче говоря, ходить он больше не мог. Да и хрен бы с ним. Девочки остались целы. В дельфинарии сэкономили на рыбе и купили Сергею Никитичу инвалидную коляску. Квартиру свою он стал сдавать вьетнамцам с Черкизовского, и на эти деньги и зарплату от ослика и пони содержал своих внучек в целости и сохранности.

Об этом я узнал от Сергея Никитича, когда девочки ушли вываживать ослика и пони.

А до этого они рассказали, что я делал в течение сорока минут накануне вечером. На шестичасовом представлении. А потом и на дополнительном девятичасовом. Ой, сука, падла, что ж я натворила...

Глава четырнадцатая

Передаю рассказ девочек своим словами. С тем, чтобы до вас дошла суть моих действий в пределах дельфинария, которые девочки в силу врожденной стыдливости не могли озвучить и обозначали либо паузами, либо красноречивым опусканием ресниц, либо и тем и другим вместе. Это была уже совсем запредельная по зрелищности ох...ительная мутотенистая хрень, кою (странное словосочетание, но уж если уж оно поставилось сюда, то пусть стоит) мог вытерпеть лишь русский народ, вытерпевший передел собственности, коей (наблатыкался) он никогда не имел.

Значит так. Меня раздели и швырнули в бассейн. Два дельфина в это время синхронно подпрыгивали и крутили сальто по команде тренера. Сальт (или сальтов?..) было три. На четвертое они подпрыгивали за рыбой, которую им швырял тренер. К этой четвертой сальте я и подоспел, успев в воздухе перехватить рыбину, которая предназначалась правому дельфину, если смотреть с левой трибуны, и левому, если смотреть с правой. А если смотреть со стороны бросателя рыбы, то рыбы не досталось ни одному из дельфинов, так как со стороны бросателя я заглотнул обеих рыб. И у зрителей сложилось такое же впечатление. Потому что они разразились такими аплодисментами, которые я слышал в последний раз при исполнении Кобзоном песни «Куба, любовь моя» в 1963 году в Кемеровском цирке. У каждого же из дельфинов сложилось ошибочное представление о том, что рыбину, принадлежащую лично ему, сожрал другой дельфин. Им и в голову не могло прийти, что их обнес человек. Что их наколол венец природы.

Дельфины косо посмотрели друг на друга, но в драку не вступили. Дельфины никогда не дерутся из-за рыбы. Они вообще никогда не дерутся. У них это считается неприличным. Не принято. Ошибка в генетическом коде. Так что отдельные ученые, типа доктора Лили, глубоко заблуждаются, утверждая у дельфинов сходство с человеком. Потому что у нас с генетическим кодом все в порядке. И начистить друг другу хлебало за рыбину, за телку, за место под солнцем у нас как два пальца... Кстати, вы пробовали... Ах да, я уже это обсуждал. А уж откромешить друг друга за башли – это вообще индустрия. И отдельные негры... (В этом месте word подчеркнул слово «негры» красным, упрекнув меня в неполиткорректности. Кстати, слово «неполиткорректность» он тоже подчеркнул. Это что ж, значит, этого слова тоже нет? А раз нет слова, то и сущности, которую оно обозначает, тоже нет. Нет никакой политкорректности! Нет чернокожих, цветных, афроамериканцев, а есть – негры. И если мой теоретический изыск верен, то нет и никаких голубых, нет геев, нет нетрадиционной сексуальной ориентации, а есть нормальные педерасты! Ясно?!) Так что отдельные педерасты-негры чистят друг другу фейсы и становятся богаче белых педерастов, зарабатывающих искусством вокала. И белые боксеры братья Кличко являются исключением из правил. Но тут тоже есть кой-какие непонятки: один из братьев Кличко пытался вступить в Верховную Раду Украины и по этой причине вполне может считаться педерастом, а второй еще и поет.