Путешествие ко святым местам в 1830 году

И поныне есть отпечаток рыцарства на его остатках; часть его башен принадлежит еще средним векам, равно как и восточная стена, возобновленная на древнем основании и ограждающая со стороны земли. Укрепления с моря пали, но еще видны два оплота, полукругом входящие в волны с обломками башен на двух краях. Здесь была некогда знаменитая пристань, лучшее сокровище Тира, которая ныне по мелководью едва может служить пристанищем для лодок рыбачьих. Арабы и купечествующие франки населяют остатки Тира; над их дверями часто встречаются изваянные гербы рыцарей. Несколько домов сохранили прежний вид свой; но западные пришельцы соображались в строении новых жилищ своих со вкусом и климатом Востока. Они воздвигали высокие терема с одним лишь покоем в каждом ярусе и с внутренним двором, который вместо залы служил сообщением всему зданию. Главным его украшением были высокие и обширные террасы, с вершины коих наслаждались рыцари прохладою восточной ночи, вечерними картинами Сирийских гор и утреннею тишиною волн средиземных. Одни лишь храмы и бойницы не изменяли мрачному духу их отчизны и тяжкой печатью завоевания приникли к поморью Сирии. Но древняя соборная церковь Тира, с великим торжеством освященная сонмом епископов при царе Константине, совершенно обрушена. В ней покоился некогда прах именитого учителя церкви Оригена, и летописца крестовых походов архиепископа Вильгельма, и самого императора Фридриха Барбароссы{101}. Несколько развалин и два опрокинутых столба остались от сего храма.

Все, что ни скажешь о Тире, только засвидетельствует истину грозных видений, обрекших его быть пустынным камнем посреди моря для сушения мрежей. Его греховное величие, как вечный соблазн Иерусалиму, сильно тревожило сердца пророков, и каждый предрекал ему гибель, доколе он не рассыпался под бременем горних проклятий. Долга и величественна клятва Иезекииля, потрясающая в самых основах преступный город, источающая казнь ему из каждого его житейского блага. Кратко и бурно заклятие Исаии, как один убийственный взгляд:

«Плачьте корабли Кархидонские! Он пал, к нему не плывут уже от земли Хиттийской, он отведен в плен. Кому подобны были живущие на острове купцы финикийские, преходящие море? В воде многой семя купеческое; как вносимая жатва купцы языческие. Посрамись, Сидон, сказало море, и сила морская рекла: не болела, не рождала я, не вскормила юношей, не воздоила девиц, но всех обуяет болезнь в Египте, когда услышат о Тире. Идите в Кархидон, плачьте, живущие на островах: не Тир ли был величанием вашим до своего падения? Кто совещал сие на Тир? давно ли он сделался худшим? не его ли купцы славные князья земли? Господь Саваоф совещал рассыпать всякую гордыню сильных и обесчестить все славное на земле. Возделывай нивы; уже не укрепится на морях рука твоя, прогневляющая царей. Плачьте, корабли Кархидонские, отныне будет Тир, как песнь блудницы»{102}.

Мы провели только несколько часов в Тире, и, когда с наступлением ночи подул от земли обычный ветер, пустились в малой арабской барке вдоль берегов, осторожно проходя мимо подводных камней пристани Тира. Во мраке остался за нами древний Сидон, ныне Саид, – одно из лучших мест Сирии; вместе с рассветом поднялся ветер с моря, постоянный в сих краях во все течение дня; благоприятно он нас донес около полдня до живописного Бейрута, лежащего у подошвы Ливана, в малом заливе, который огражден с севера высоким хребтом гор.

Бейрут

Бейрут, в древности Верит, был одним из богатейших городов поморья финикийского и впоследствии служил укрепленной пристанью для крестоносцев. Короли кипрские, получив его в наследство вместе с другими прибрежными городами Сирии, всегда направляли к нему суда свои по соседству острова. В одно время с Тиром и Акрою подпал он власти мусульман. Стены его и башни частью принадлежат векам средним, частью обновлены живущими в окрестных горах друзами, которым долго принадлежал Бейрут, как лучшее место для их торговли с Западом. Свирепый Джеззар, паша Акры, присоединил его к своему пашалику; но еще в свежей памяти у жителей знаменитый эмир друзов Факр-эль-дин, с великой славой правивший сим народом в начале протекшего столетия и даже странствовавший по Европе. Вне города показывают развалины его дворца и фонтанов. Однако же укрепления Бейрута совершенно незначительны; они много потерпели от нападения нашего флота в Турецкую войну при императрице Екатерине, и еще недавно малая толпа греков едва не овладела городом. Ночью вошли суда их во глубину залива, и уже захватили они северные башни, но собственное их буйство и беспорядки были причиной скорого изгнания.