Путешествие на абсолютный полдень

Лал стал осматривать спальню. Окно, тяжелая и скрипучая входная дверь, внутренняя дверь в купальню с мраморной ванной на когтистых лапах, темная гардеробная без окон и без мха, чтобы не съел ненароком драгоценные шелка и бархат. Парчовый полог кровати, решетчатые фонари со светящимися жуками внутри. Шахматные клетки скользкого мрамора на полу, орнамент из светящегося мха под потолком и выложенные им же гербы по центру стен. Отцовская опочивальня. Центр родового гнезда. Место, где делают наследников, и здесь же душат в постели правителей, будь оно неладно. В одном месте на стене легкие перья мха шевелятся, словно их тянет сквозняком. Лал дотронулся до сине-красно-золотого герба пальцами, пальцы провалились в слуховую решетку.

Он разыскал в свертке, брошенном в гардеробной, меч Амрая, зацепил ограничитель за язык горгульи на бронзовом столбе вешалки и сорвал проволоку вместе с пломбой. Вынул меч из ножен, завел руку с оружием за спину и, не издавая шума, вышел из спальни на пустую галерею. Проскользнул вдоль стены и вошел в предполагаемое помещение, куда мог вести слуховой ход. Светящихся мхов по стенам здесь не было. На низком столике горела двусветная лампа в мутном соляном колпаке, за окнами струился одинаковый для дня и ночи золотой полусвет. На стене, общей с княжеской спальней, слегка покачивался тонкий шелковый ковер кистями в пол. Лал угадал за ним движение человеческой фигуры и преградил путь к выходу лезвием меча, плашмя повернув его к человеку за ковром. Чтоб не зарезать поганца, пока не рассмотрит. Ну, вдруг там старая княгиня, мало ли... Хотя, зачем ей лампа. Секунд десять прошло в молчании и без движения. Потом тот, кто прятался, принял решение, с резким звоном выдернул из ножен свое оружие и выкатился из-под ковра. Мальчишка, на первый взгляд, лет шестнадцати-семнадцати. Со смазливым, но очень злым и самоуверенным личиком. Глаза не красные, прозрачно-голубые, волосы и кожа такие же белые, как у всех здесь, но на левом виске припудренное пигментное пятно с треть ладони – не полный альбинос. Пышная многослойная и многоскладчатая одежда расшита серебряными птичьими головами и стальными перьями по белому шелку. На Лала угрожающе наставлена изукрашенная самоцветами, посеребренная игрушка. Лал немного отступил и усмехнулся. Мальчик надменно выпятил нижнюю губу, быстро поднялся на ноги.

– Ты кто такой? – спросил Лал.

– А ты кто такой? – с вызовом отвечали ему.

Лал цокнул кончиком меча по самоцветной сабельке.

– Тебя воспитатели не учили, что привычка отвечать вопросом на вопрос – дурная? Повторяю вопрос: ты кто?

– Я – Избранник.

– Мило, – кивнул Лал. – И что же ты надеялся услышать из княжеской спальни, избранник?

– Что хотел – то все услышал.

– Ты совсем невежа. Отвечаешь вопросом на вопрос, подслушиваешь чужие разговоры. Пойдем-ка к князю, малыш. Разберемся.

Рука с игрушечной саблей угрожающе выпрямилась. Малыш был на голову выше Лала и шире его в плечах. Никакой опасности для себя он не чувствовал. В один прием Лал обезоружил юного избранника, чуть не отрезав тому пальцы. Носком сапога поддел выпавшую саблю, подкинул в воздух, поймал за гарду и почти под корень срубил дрянное лезвие. Приставил острие меча к яремной впадине нервно дернувшегося избранника и прочертил две полоски на бледной коже. Влево и вправо. Улыбнулся выбежавшей на воротник струйке крови.

– Так же сделаю с тобой, если хоть слово из услышанного твоими погаными ушками перетечет в твой поганый ротик и покинет его в виде слов. Кому угодно, все равно. Я сразу узнаю по глазам, мальчик, что ты проговорился. И – верь мне, я никогда не шучу, раздавая угрозы в качестве обещаний.

Бросил обезглавленную драгоценную гарду избраннику под ноги. Вернулся в спальню, окованными ножнами от меча заложил фигурные дверные ручки. Меч спрятал в изголовье так, чтоб не мешал спать, но можно было мгновенно выдернуть его из вороха перин. Немного подумал, вернулся к стене, каблуком выбил вместе с кусками штукатурки гипсовую решетку, закрывавшую отверстие, и затолкал в слуховой ход подушку.

* * *

Так называемым утром у служителей дворца были свои намерения и интересы. Они собирались восстановить дворцовые традиции и привести происходящее в княжеской спальне в соответствие с внутренними правилами и церемониальными установлениями. В самом значимом для себя моменте они столкнулись с интересами Лала. Вломиться в спальню, разбудить, умыть, одеть князя была их обязанность. Вломиться не получилось, вышел только грохот заклиненной двери. В несколько приступов, поскольку с первого раза никому почему-то не поверилось, что дверь на самом деле заперта изнутри.

– Это ты придумала? – вместо пожелания доброго утра спросил высунувшийся из подушек Амрай.

– Да. И не без оснований.

– Как я им это объясню?

–А как ты им объяснил, например, что спишь в одной постели со мной? Ты, кстати, спишь рядом со мной одетым. Это объяснить вообще невозможно.

На возмущенный взгляд Амрая, Лал добавил: