Путешествие на юг

Т а н я (торжествуя маленькую победу). Не забыл. Оперетта «Сильва», музыка Кальмана. (Пританцовывая, напевает.) «Красотки, красотки, красотки кабаре…». Оперетку я, между прочим, терпеть не могу. (Уходит налево.)

С а ш а (испуганно). Тань!.. Эй, Тань! Считаешь честно — унизить, а потом обмануть? (Прислушивается.) Повешусь на лямках рюкзака — ответишь за то, что до самоубийства довела. (Достает из кармана перочинный нож, пилит железную сетку.)

Т а н я (вносит стул, некоторое время наблюдает за Сашей). Жан Вальжан. (Уходит и приносит маленький столик, затем снова уходит и возвращается с телефоном, за которым, тянется длинный телефонный шнур.)

С а ш а (перестал пилить, с возрастающим удивлением наблюдает за Таней). Это зачем?

Т а н я. Для комфорта. Не могу же я до утра перед тобой стоять. (Уходит и возвращается с диванной подушкой, которую кладет на стул.)

С а ш а. Ненормальная!

Т а н я. Правильно, я ненормальная. (Декламирует.) Я ненормальная, ты ненормальный, он ненормальный! И это прекрасно, потому что только ненормальных я и люблю. (Усаживается на стул.)

С а ш а (орет). Тебе что тут, цирк? Львы тут тебе на арене, да?

Т а н я. Не ори. (Снимает телефонную трубку и, пока Саша произносит следующую тираду, набирает три цифры, слушает.)

С а ш а. Ладно. Валяй. Знакомых по телефону вызывай. Билеты продавай на меня… Только имей в виду: зверь к клетке привыкает, а человек никогда. Звереет человек, поняла? Я уже через час выть начну. Через два — ответственности за свои поступки не понесу. А сколько же мне тут придется сидеть?

Т а н я (кладет трубку, сообщает). Семнадцать часов двадцать девять минут.

С а ш а. Что-о?

Т а н я (объясняя). Блага цивилизации. Точное время — семнадцать часов двадцать девять минут.

С а ш а. Цивилизованные люди лифт держат в порядке. По крайности, объявление вешают внизу: «Подниматься только до четвертого этажа».

Т а н я. Объявление было. Я его полчаса назад сняла.

С а ш а. Ты? Зачем?

Т а н я. А затем, что рассчитала, за сколько ты с аэродрома доберешься.

С а ш а. Ты что же, специально сняла? Чтобы я в лифте застрял?

Т а н я. Сообразил наконец.

С а ш а (в полном недоумении). Но зачем?

Т а н я. А чтобы поговорить.

С а ш а (после короткой паузы). Ловко. Значит, в западню заманила. В благодарность за то, что все прошлое лето в моем доме жила?

Т а н я. Дом родительский, а не твой. И приехала я не к тебе. Твоя тетка пригласила меня провести лето на Иртыше. Разве я подозревала, что в Сибири типчики произрастают вроде тебя? (Уходит налево.)

Саша опять трясет дверь. Привлеченная грохотом, поднявшись по лестнице, справа появляется  Н а д я. Красива. Держится доброжелательно и непринужденно. Впрочем, у нас будет время еще познакомиться с нею покороче, поскольку во второй части этой пьесы ей отведена главная женская роль.

Н а д я (заглянула в кабину лифта). Привет.

С а ш а. Привет. (Еще раз встряхнул дверь.)

Н а д я. Силища у тебя! Штанга?

С а ш а. Бокс.

Н а д я. Не люблю. Хотя лучше, чем гантелями мускулатуру качать. (Увидела стул, столик, телефон.) Значит, ты здесь надолго застрял. (Садится.) Бедняжечка.

С а ш а. Это у вас что, такая кампания проводится — сочувствие проявлять? Слесаря можешь найти?

Н а д я. Пожалуйста. Где?

С а ш а. Тебе лучше знать: ты здесь живешь.

Н а д я. Я не здесь живу. Здесь я квартиру ищу. Номер двадцать один. Издалека тебя принесло?

С а ш а. Разве заметно, что не москвич?

Н а д я. А как же — повадка не та. Пришел с рюкзачком по шпалам покорять Москву. И чем же ты собираешься нас удивить?

С а ш а. Вас удивишь! Осьминог из люка посреди улицы вылезет, вы и тогда не замедлите шаг.

Н а д я. Ничего, поживешь, оглядишься — нас, столичных, за пояс заткнешь. Вы, деревенские, хваткие. Это на Руси еще с Ломоносова повелось. Через какой институт собираешься в академики проникать?

С а ш а. Ну народ! Человек в клетке сидит, а ты из него анкетные данные выковыриваешь. Столичное гостеприимство называется!

Н а д я. Про Агафонова слыхал?

С а ш а. Из писателей, что ли?