Путешествие Нильса с дикими гусями

Когда туристы наконец ушли и мальчик смог выбраться из своего убежища, то гусей уже не было и в помине, а Мартин даже не подумал прилететь за ним.

Нильс в отчаянии прокричал:

– Мартин, я здесь! Лети сюда!

Но никто не откликнулся на призыв Нильса. Мальчик был далёк от мысли, что гуси могут его покинуть, но боялся, не случилось ли с ними несчастья, и раздумывал, как бы их отыскать. И вдруг Нильс услышал хлопанье крыльев. Но нет, это был не Мартин, а ворон Батаки. Мальчик и сам не ожидал, что так ему обрадуется.

– Милый Батаки, как хорошо, что ты прилетел! Может быть, ты знаешь, где Мартин и дикие гуси?

– Я как раз с поручением от них. Акка долго кружила над вышкой, но люди всё не уходили. Больше она не могла ждать и улетела вперёд со стаей. Садись на меня верхом: вмиг доставлю тебя к твоим друзьям.

Нильс влез к нему на спину, и Батаки скоро разыскал бы гусей, если б ему не помешал туман. От озера, от согретой солнцем земли стала подниматься лёгкая дымка, а потом сгущаться с поразительной быстротой, так что скоро вся земля покрылась непроницаемым белым туманом.

Батаки поднялся высоко, но гуси, должно быть, летели ниже, сквозь туман. Их невозможно было увидеть. И Нильс, и Батаки звали их, но не получали ответа.

– Вот так неудача, – сказал наконец Батаки. – Впрочем, мы знаем, что они летят на юг, и как только туман рассеется, я их непременно отыщу.

Нильс был очень огорчён разлукой с Мартином: ведь в пути белого гуся могло подстерегать множество опасностей, а его не будет рядом. Мальчик, проволновавшись несколько часов, стал убеждать себя, что раз до сих пор никакого несчастья не случилось, то не стоит впадать в уныние. Но сделать это оказалось не так-то просто. Казалось бы, мудрый ворон Батаки выбрал правильное направление, но они всё ещё не могли догнать диких гусей.

Как-то, опустившись на опушку леса, чтобы передохнуть, Батаки вдруг обратился к мальчику:

– Пока мы здесь одни, хочу кое-что спросить. Знаешь ли ты в точности, при каких условиях гном согласился вернуть тебе человеческий облик?

– Я слышал только об одном условии: мне надлежит доставить белого гуся целым и невредимым в Лапландию и из Лапландии обратно в Сконе.

– Вполне возможно. Но всё же спроси Акку об этом уговоре. Ты ведь знаешь, что она побывала у вас дома и побеседовала с гномом?

– Нет, она ничего об этом не говорила, – ответил озадаченный Нильс.

– Она, наверное, думает, что тебе лучше не знать, какое условие поставил гном. Понятно, она скорее захочет помочь тебе, чем гусю Мартину. Я скажу тебе правду: ты вновь станешь человеком, если доставишь гуся Мартина домой, а твоя мать его зарежет.

Мальчик вздрогнул и в ужасе крикнул:

– Нет, это ты всё выдумал!

– Можешь сам спросить Акку, – не стал спорить ворон. – Кстати, вот и она со своей стаей. Но вот что я тебе скажу, мальчик: многое повидал я на своём веку и знаю, что из любого затруднительного положения есть выход, только надо его найти. Буду рад, если тебе это удастся.

Вскоре Нильс уже летел со стаей Акки. На следующий день он воспользовался удобным случаем, когда старая гусыня на лужайке отошла в сторону, и спросил, правда ли то, что ему рассказал Батаки. Акка не стала это отрицать.

Тогда мальчик взял слово с гусыни-предводительницы, что она не выдаст тайну Мартину. Белый гусь настолько смел и великодушен, что может пойти на любой риск, если узнает, каково условие гнома. 

С этой минуты Нильс сидел на спине своего гуся мрачный и угрюмый и не замечал ничего вокруг. Он слышал, как в стае выкрикивали названия мест, которые пролетали, поучая птенцов, но даже не смотрел вниз, думая: «Теперь всю жизнь мне придётся летать с дикими гусями, успею ещё насмотреться».

Клад

Всё это время дикие гуси летели строго на юг, но теперь свернули на запад.

Это было приятное путешествие. Гусята уже подучились летать и больше не жаловались на усталость, да и к Нильсу постепенно вернулось хорошее настроение, хотя он подолгу обдумывал, как бы удержать белого гуся от возвращения домой.

– Знаешь, Мартин, – как-то сказал он, когда они поднялись под облака, – пожалуй, скучно нам с тобой будет дома после такого интересного путешествия. Не полететь ли нам вместе со стаей за море?

– Что ты такое говоришь?! – встревожился Мартин, у которого и в мыслях ничего подобного не было: ведь он уже доказал, что может долететь до самой Лапландии, а теперь хотел бы вернуться к Хольгеру Нильссону в птичник.

Мальчик молча смотрел вниз, на Вермланд, где берёзовые рощи и лиственные леса уже пестрели жёлтыми и красными осенними переливами, а вытянутые озера голубели среди золотистых берегов.

– Никогда земля не казалась мне такой красивой, как сегодня, – сказал он другу. – Озёра похожи на голубой шёлк, а берега – на широкие жёлтые ленты. Тебе не жалко будет, если мы вернёмся к себе и больше ничего подобного не увидим?

– Я-то думал, что тебе хочется поскорее возвратиться домой и показать отцу и матери, каким ты теперь стал, – ответил гусь. – Ты, Нильс Хольгерссон, очень изменился за это время, и дело тут не в твоём росте.