Путешествие Нильса с дикими гусями

- Они-то - нет, но зато до тебя немедленно доберётся ласка. Ласки знаешь какие? В самую маленькую щёлочку пролезут. А выдры?

- А что - выдры?

- Их надо опасаться, когда находишься на берегу озера. Ты и не заметишь, как какая-нибудь выдра подкрадётся - и цап! Костей не соберёшь. И ещё…

- А ещё-то кто? - перебил её Нильс.

- Гадюки. Будь осторожен, не ложись отдыхать на кучу прошлогодней листвы. В листве может оказаться гадюка, которая там зимовала. И ещё на открытых местах опасайся ястребов и орлов и всяких других хищных птиц. И знаешь что: не доверяй сорокам и воронам.

- А сороки разве опасны?

- Сороки такие обманщицы, такие лгуньи!

«Ну всё,- подумал Нильс.- Я пропал! Хочешь не хочешь, а уж кто-нибудь да слопает!»

Без всякой надежды он спросил Акку:

- Как же мне от них уберечься?

- Я тебе дам добрый совет,- сказала Акка.- Попробуй подружиться со всяким мелким лесным народцем.

- С кем же это?

- Ну, например, с белками и зайцами. Или с разными пичужками: синицами, зябликами, жаворонками.

- И какая же от них польза?

- Они предупредить смогут в случае опасности или, если что, в норке своей укроют. Или вот, например, муравьи. Опасайся их. Тебя, маленького, они могут больно искусать.

Так и случилось однажды. Муравьи ещё только просыпались от зимней спячки. Нильс в поисках орешков разворошил палочкой муравьиную кучу…

Что тут началось! Целые полчища муравьёв-солдат набросились на него. Бедный мальчик вернулся в стаю весь распухший от укусов.

2

Тогда-то он и понял, как права была Акка, и решил для начала подружиться с Сирле, супругом молодой бельчихи, и поговорить с ним: не согласятся ли белки оказывать ему поддержку?

Он разыскал дерево, где располагалось дупло беличьей четы.

Из дупла выглядывали крошечные бельчатки.

- Эй, мелюзга! - крикнул Нильс.- А где ваш папа Сирле?

- Мы не знаем, мы не знаем,- запищали бельчатки.- Папы нет. Мамы нет. Наверно, в орешнике. Наверно, в орешнике. Нас пока туда не пускают. Не пускают. Мы хотим туда. А нам не позволяют. Мы маленькие. Мы ещё маленькие.

Нильс спустился с дерева и пошёл искать орешник. Но в орешнике никого не было. Там было темно, пахло прелой прошлогодней листвой и дождевыми червями. На ветках не было решительно ни одного орешка.

«Вот пострелята!» - подумал Нильс и отправился дальше на поиски Сирле.

Вдруг что-то замелькало и завертелось на высокой ели у него над головой. Раздалось оглушительное стрекотание.

- Привет, Тумметотт, привет, Тумметотт!

Это, сидя на суку, стрекотала сорока.

- Далеко ли собрался?

Забыв, что Акка не советовала вступать в разговоры с сороками, он остановился.

- Я ищу Сирле и его супругу,- сказал он.- Ты не знаешь, где они могут быть?

- Знаю, знаю,- сказала сорока.

Она стала бросать еловые шишки, как бы указывая направление - в глубь леса.

Целый час бродил Нильс по лесу, совсем было заблудился и с трудом нашёл дорогу назад. Конечно, в лесной чаще никакого Сирле не было. Тут-то он вспомнил, как Акка сказала: «Не доверяй сорокам и воронам».

Усталый и голодный, вернулся он к дуплу. На ветке как ни в чём не бывало сидел Сирле.

Нильс тихо и робко высказал ему свою просьбу.

- Что?! - возмутился Сирле.- Ты ждёшь, что я, и моя родня, и другие мелкие зверушки будут тебя поддерживать? И не мечтай!

- Отчего же? - печально спросил Нильс.

- Может, ты думаешь, мы не знаем, что Тумметотт и Нильс - Гусиный пастух один и тот же человек?

- Да, ты прав,- потупился Нильс.

- Так вот, разве это не ты прошлым летом разорял птичьи гнёзда? Не ты разбил яйца, которые высиживала скворчиха? Не ты ловил и сажал в клетки белок, да ещё потешался над ними?

Нильс молчал.

А что скажешь? Он. Конечно, он. Но ведь он уже оставил все свои проделки. И столько всего понял. Нильс больше никому не причинит зла!

- Довольствуйся тем, что мы не прогоняем тебя отсюда,- жёстко сказал Сирле и скрылся в дупле.

«Да,- думал Нильс,- вот почему Акка ничего не говорит мне о том, чтобы я остался в стае. Плохая у меня слава. И в этом виноват я сам».

Мальчик горестно вздохнул.

3

Но никогда не знаешь, как дальше обернутся дела…

А случилось вот что. В зарослях орешника неподалёку от озера Вомбшён деревенские ребятишки подобрали бельчонка. Маленького, почти голенького, видно, недавно родившегося.

- Что будем с ним делать, Ларе? - спросила девочка.

- Как что? - откликнулся её братец.- Что ты спрашиваешь, Грета, посадим в клетку. Будем кормить. Бельчонок подрастёт, будет прыгать по клетке, крутить колесо, а мы позабавимся.

- Послушай, Ларе,- сказала девочка с некоторым сомнением,- ведь у него, наверно, где-то есть мама.

- Ну и что? Мы же будем его кормить и поить. Ты будешь его мама, а я - папа.

- Что ж, давай,- нехотя согласилась Грета.

Дети устроили бельчонку уютный домик, очистив старую беличью клетку.

Они приладили к ней колесо, выстлали пол сухой травой, поставили блюдечко с молоком, положили несколько орешков.

Но бельчонок к еде не притрагивался, он забился в угол домика, печально глядел на своих «благодетелей» и время от времени тихонько повизгивал, точно звал маму.

А в доме готовились к празднику - дню рождения хозяина, отца Греты и Ларса.