Путешествие по пушкинской Москве

Цены на театральные билеты зависели от расположения мест. Самыми дорогими были ложи бельэтажа, по 20 рублей, годовой абонемент обходился в 250 рублей. В партер можно было попасть за пятерку, а то и за три рубля с полтиной. На галерку пускали за пятьдесят копеек.

1 сентября 1826 года театр почтило своим присутствием царское семейство, посетившее Москву по случаю коронации. Император Николай обновил царскую ложу, задрапированную малиновым бархатом. В честь исторического события устроили маскарад в русских национальных костюмах. Освещала все это действо огромная люстра в 1300 свечей.

А 12 сентября 1826 года, вскоре после своего возвращения в Москву, в Большой театр пришел и Александр Пушкин. В тот вечер шла комедия А. Шаховского «Аристофан». Князь Александр Шаховской, пожалуй, был самым популярным русским драматургом в то время, автором многих водевилей и комедий, в том числе «Казак-стихотворец», «Ломоносов», «Полубарские затеи», «Крестьяне, или Встреча незваных» и других. И это только малая толика «шумного роя» творений князя. Пушкин, если бы даже очень захотел, не смог бы пройти мимо афиши, извещающей о новой постановке скорого на создание очередного шедевра драматурга. Поэт познакомился с Шаховским в декабре 1818 года в Петербурге, в его квартире на Малой Подьяческой, которую вся театральная столица называла «чердаком Шаховского».

Большой театр сегодня

Вообще-то Шаховского Пушкин знал и раньше (как не знать, князь – активный участник «Беседы»[8], противник карамзинистов), но знакомство это не выходило за рамки обидных эпиграмм. Еще осенью 1815 года лицеист Пушкин написал в дневнике:

Угрюмых тройка есть певцов — 

Шихматов, Шаховской, Шишков, 

Уму есть тройка супостатов — 

Шишков наш, Шаховской, Шихматов, 

Но кто глупей из тройки злой? 

Шишков, Шихматов, Шаховской!

Желая не отставать от старших «арзамасцев», поэт задевает Шаховского также в послании «К Жуковскому», статье «Мои мысли о Шаховском» и в письме к дядюшке. В это время Шаховской уже не только популярен как драматург, но и фактически управляет всей петербургской сценой, являясь с 1802 года начальником репертуарной части императорских театров. Первая комедия Шаховского «Женская шутка» была поставлена в Петербурге в 1795 году, за четыре года до рождения Пушкина, и сегодня от нее осталось лишь название. Не удалась ему и комедия «Коварный», первая постановка которой в 1804 году была освистана публикой и удостоилась эпиграммы Вяземского:

Когда при свисте кресл, партера и райка 

Торжественно сошел со сцены твой «Коварный», 

Вини себя, и впредь готовься не слегка. 

Ты выбрал для себя предмет неблагодарный (…)

Если в этой пьесе критики увидели лишь некий выпад против Карамзина и его сторонников, то следующая пьеса – «Новый Стерн» 1805 года трактовалась уже как откровенный вызов карамзинистам, обвиненным в слепом подражании иностранцам и в том числе Лоренсу Стерну, английскому писателю XVII века. Но именно эта комедия и стала первым, пусть и скандальным, успехом Шаховского на сцене, что вызвало еще большее раздражение в стане представителей сентиментального направления в русской литературе (Жуковский, Дмитриев и др.). После 1805 года начался творческий взлет Шаховского, из-под пера которого неиссякаемым потоком выходят не только комедии, но и трагедии, дивертисменты, водевили, оперы, сатиры. Помимо драматургии увлекала его и педагогика, он воспитал отличную плеяду русских актеров, среди которых Екатерина Семенова, супруги Каратыгины, И.И. Сосницкий, Я.Г. Брянский, А.Е. Асенкова и многие другие. Все это позволило единому в трех лицах Шаховскому занять могущественное положение в русском театре: он сам писал пьесы и сам их ставил силами преданных актеров.

С приближением Отечественной войны и нарастанием общего патриотического подъема спрос на Шаховского усиливается – «Расхищенные шубы», «Любовное зелье», «Беглец от своей невесты», «Русалка», «Все дело в окошках», «Ссора или Два соседа» и прочие произведения выдвигают его в ряды первых русских драматургов, официальное признание выражается в избрании его в члены Российской академии в 1810 году. К чести князя, он не отсиживался в эвакуации, а в рядах ополченцев принял участие в Отечественной войне. Во главе дружины он вошел в только что оставленную французами Москву.