Путешествие по Средней Азии

европейца, чьи иноземные черты бросились бы, конечно, в глаза в той дикой

азиатской местности, так как появление европейца даже в мирное время

привлекает к себе внимание недоверчивого жителя Востока, теперь же афганцы,

безусловно, приняли бы его за шпиона и жестоко бы с ним расправились.

Положение начало для меня проясняться, и скоро я убедился в том, что

продолжать путешествие в данное время при таких обстоятельствах невозмож-но,

а для того, чтобы на пути в Бухару не оказаться среди зимы в пустынях

Средней Азии, я принял вскоре решение отложить дальнейшее путешествие до

следующего марта. Тогда впереди у меня будет прекрасное время года, и, может

быть, к тому времени изменится политическая ситуация, из-за которой теперь

забаррикадирован Герат, ворота Средней Азии.

*[25] *Не раньше начала сентября смирился я с этой необходи-мостью, и

пойми, дорогой читатель, как неприятна мне была мысль провести пять - шесть

месяцев в стране, которая представ-ляла для меня только второстепенный

интерес и о которой уже появилось так много великолепных описаний. Не для

того, чтобы изучить Персию, а скорее ради того, чтобы уберечь себя от

вредного для моих будущих планов покоя, я покинул своих гостеприимных

турецких хозяев и наполовину дервишем отпра-вился через Исфахан в Шираз,

чтобы по крайней мере доставить себе удовольствие собственными глазами

увидеть столь часто описываемые памятники древней иранской культуры.

*II*

*Возвращение в Тегеран. - Помощь, оказываемая суннитам, дервишам и

хаджи в турецком посольстве. - Автор знакомится с караваном татарских

хаджи^10 , возвращающихся из Мекки. - Различные пути. - Автор решает

присоединиться к хаджи. - Хад-жи Билал. - Автора представляют его будущим

спутникам. - Выбран путь через земли йомутов и Великую пустыню.*

Приблизительно в середине января 1863 г. я уже снова был в Тегеране в

кругу своих гостеприимных турецких покровителей. Теперь, разумеется, дело

обстояло совершенно по-иному с при-готовлениями и моим окончательным

решением; я устал от колебаний и наконец твердо решил осуществить свой план,

даже если потребуются величайшие жертвы. В посольстве существовал давний

обычай оказывать помощь хаджи и дервишам, которые ежегодно в немалом числе

проходили из Бухары, Хивы и Коканда через Персию в Турцию. Это было истинным

благодеянием для несчастных нищих-суннитов в Персии, которым шииты-персы не

подавали ни гроша. Таким образом, в посольской гостинице неделями жили гости

из далекого Туркестана, и я был бесконечно рад, если мне удавалось

заполучить в свою комнату оборванного татарина^11 , который рассказывал

много интерес-ного о своей родине и беседа с которым имела большую ценность

для моих филологических занятий. Этих людей поистине изумля-ла моя

предупредительность; они, конечно, и понятия не имели о моих целях, и скоро

в караван-сарае, который находился на их обычном пути, распространилась

молва, что у Хайдар-эфенди, посланника султана, великодушное сердце, а

Решид-эфенди (это имя я присвоил своей скромной особе) обходится с

дервишами, как со своими братьями, и, весьма вероятно, сам переодетый

дервиш.

Поскольку обо мне сложилось такое мнение, меня ничуть не удивляло, что

странствующие дервиши сначала приходили ко* [26] *мне, а затем к министру

[посланнику], ибо доступ к последнему часто был им не дозволен и лишь

благодаря моему посредни-честву они могли получать свои оболы или исполнять

другие желания. Так было и утром 20 марта, когда четверо хаджи пришли ко мне

с просьбой представить их посланнику султана, потому что они хотели

пожаловаться на персов, которые взяли с них у Хамадана на обратном пути из

Мекки суннитский налог, который давно запрещен султаном и который порицается

даже персидским шахом (Добрые татары думают, что весь мир должен

повиноваться султану, главе их религии. В глазах суннитского мира законный

халиф (преемник) Мухаммеда тот, кто владеет аманати шарифе, т. е.

благородным наследием, которое вклю-чает: 1) все реликвии, хранящиеся в

Стамбуле в здании Хиркаи-Саадет, например плащ, знамя, бороду и зубы

пророка, потерянные им в одном сражении, предметы одежды, Коран и оружие,

принадлежавшие первым четырем халифам; 2) обладание Меккой и Мединой,

Иерусалимом и другими местами паломничест-ва мусульман). "Мы не хотим от его

превосходительства денег, - говорили они, - мы только хотим, чтобы в будущем

наши соотечественники-сунниты могли беспрепятственно посещать святые места".

Такие бескорыстные слова из уст людей Востока поразили меня, я пристально

всматривался в лица моих гостей и должен открыто признать, что, несмотря на

всю кажущуюся дикость, несмотря на жалкое одеяние, я нашел в них нечто

благородное и с первого взгляда почувствовал к ним тайное расположение.

Я вступил с ними в весьма долгий разговор, чтобы подробнее узнать об их