Путешествие по Средней Азии

знали, сколько шато-лафита и марго украшало великолепный стол во времена

Абдул Меджида!

Из знакомств, завязанных мною здесь, под платанами, для меня было

интересным знакомство с Хаджи Исмаилом, которого мне представили как

константинопольца и который по языку, жестам и одежде, несмотря на свое

узбекское происхождение, был так похож на жителя Константинополя, что я

нежно обнял его как своего соотечественника. Действительно, Хаджи Исмаил

провел 25 лет в турецкой столице, бывал во многих знатных домах и утверждал,

что иногда видел меня в доме NN, он даже, казалось, припоминал моего отца,

якобы бывшего муллой в Топхане. (Квартал Константинополя.) Я остерегался

уличать его во лжи, напротив, заверял, что он в Стамбуле оставил по себе

хорошую славу и что все с нетерпением ждут его возвращения. Как рассказал

мне сам Хаджи Исмаил, на берегах Босфора он исполнял обязанности

воспитателя, банщика, шорника, каллиграфа, химика, а значит, поэтому и

колдуна. В родном городе его очень уважали, осо-бенно за его последнее

ремесло. У него дома было несколько маленьких дистилляторов, и, так как он

из листьев, плодов и другого сырья выжимал масло, легко понять, что его

сооте-чественники требовали у него сотни разных эликсиров. Маджун (декокты)

против импотенции - излюбленные лекарства в Турции и Персии - в большом

почете и здесь. Хаджи Исмаил долгое время служил своим искусством хану, но

его величество не соблюдал предписанной диеты по той простой причине, что не

мог противиться стрелам Купидона. Вскоре наступили естест-венные

последствия: атония и подагра. Хан разгневался на придворного лекаря,

прогнал его, а на его место поставил матрону, широко известную своим

чудесным врачеванием.

У доброй дамы возникла счастливая идея назначить боль-ному правителю

500 доз того лекарства, которое, как говорят, оказало целебное действие на

знаменитого царя - псалмопевца *[101] *древней истории. Изготовить подобный

рецепт в Европе было бы затруднительно, но по законам хивинцев это было

легко, и не-счастный пациент уже принял 50-60 таких пилюль, когда заме-тил,

что действие их совершенно обратно ожидаемому. Зло-счастная советчица

поплатилась головой. Это случилось не-задолго до нашего приезда, и последним

врачебным предпи-санием было молоко буйволиц, о котором мы уже говорили. Во

время моего пребывания в Хиве хан снова хотел утвердить Хаджи Исмаила в

должности колдуна, врача и изготовителя порошков, но тот отказался, -

смелость, которая стоила бы ему головы, если бы суеверный повелитель

отважился посягнуть на чудотворца.

Так как мы только что говорили о личности его хивинского величества,

здесь будет уместно остановиться на его будничной жизни и его монаршем

хозяйстве. Пусть читатель не ждет описания восточной роскоши и сверкающего

богатства, так как свита и лакеи - единственные знаки отличия повелителя.

Пого-ворим немного о них. Во главе всего хозяйства стоит дестурхончи

(буквально "расстилающий скатерть"), чьим непосред-ственным делом является

присмотр за царским столом. Он присутствует при трапезе в полном вооружении

и в парадном костюме и, кроме того, приглядывает за всеми остальными

слугами. За ним идет мехрем, своего рода valet de chambre in officio^58 , но

в действительности он больше чем тайный советник, так как вникает не только

в домашние, но и в государственные дела и, исполняя свои основные

обязанности, оказывает гро-маднейшее влияние на своего царственного

повелителя. Далее следуют остальные слуги, у каждого - своя определенная

долж-ность. Ошпаз, повар, приготовляет кушанья, в то время как ошмехтер их

вносит. Шербетчи должен, кроме всего, быть сведущим в приготовлении

некоторых эликсиров из чудодей-ственных декоктов. Пайеке доверен чилим

(кальян), который во дворце изготовлен из золота или серебра и каждый раз,

когда им пользуются, должен наполняться свежей водой. При других дворах

Средней Азии этой должности нет, так как табак строго запрещен законом.

Будуара у его татарского величества, правда, нет, но его туалетом занимаются

несколько слуг. В то время как шилаптчи, стоя на коленях, держит таз,

кумганчи (держащий кувшин) льет воду из серебряного или золотого сосуда, а

румалчи стоит наготове, чтобы подать своему хану удерживаемое кончиками

пальцев полотенце, как только первые двое отступят в сторону. У хана есть

специальный сартарош (парикмахер), у которого должны быть достаточно

проворные пальцы и ловкие руки, чтобы массировать череп - это любят везде на

Востоке; кроме того, у хана есть тернакчи, или обрезающий ногти, ходимчи,

который растирает спину его величеству или же, стоя на нем на коленях, до

хруста массирует ему ноги и руки, если хан ради отдыха после долгого труда

захочет, чтобы ему размяли конечности. Наконец, есть еще тёшекчи,

постельничий, в чью *[102] *обязанность входит расстилать на ночь легкие