Путешествие по Средней Азии

кошмы или матрацы. Роскошная сбруя и оружие хранятся под надзором хазначи

(казначея), который при официальных выездах находится вблизи повелителя. Во

главе свиты шествует джигачи - тот, кто несет бунчук^59 .

Одежда и еда государя очень мало отличаются от тех, которые можно найти

в домах богатых купцов или знатных чиновников. Хан носит такую же тяжелую

баранью шапку, такие же неуклюжие сапоги с холщовыми портянками в несколько

локтей длины, такие же ситцевые или шелковые халаты на вате, как и его

подданные; он так же страшно потеет в этом сибирском наряде при гнетущей

июльской жаре, как и они. В целом участь правителя Хорезма столь же мало

завидна, сколь и остальных восточных правителей, пожалуй, я бы даже сказал,

она еще печальнее. В стране, где в порядке вещей грабеж и убийство, анархия

и беззаконие, личность правителя из-за панического страха внушает что

угодно, только не любовь. Даже ближайшее окружение боится хана из-за его

неограниченной власти, и род-ственники, включая жен и детей, часто не вольны

распоряжаться своей жизнью. При этом повелитель должен еще являть собой

образец мусульманской добродетели и узбекских нравов, так как малейший

промах его величества вскоре станет предметом пере-судов в городе; и хотя

никто не отважится порицать даже более значительные промахи хана, такие

факты наносят вред влиятель-ным муллам, что совсем не в интересах правителя.

Как все правоверные, хан должен вставать до восхода солнца и при полном

собрании присутствовать на утренней молитве. После молитвы, продолжающейся

более получаса, он выпивает несколько пиал чая с жиром и солью,

приправленного пряностя-ми; на это чаепитие часто приглашаются некоторые из

ученых мулл, которые разъяснением священных законов или обсужде-нием других

религиозных вопросов, в чем его величество, ра-зумеется, мало что понимает,

должны вносить оживление в ут-реннюю трапезу. Глубокомысленные дискуссии

обычно наго-няют сон, и, после того как хан уже начинает храпеть, ученые

мужи удаляются. Этот отдых, называемый коротким утренним сном, длится

два-три часа. После пробуждения начинается селям (прием) министров и других

сановников. Хан исполняет свои монаршие обязанности: держит совет о

замышляемых разбой-ничьих нападениях, обсуждает вопросы внешней политики в

от-ношении соседней Бухары, йомутов и туркмен-човдуров, казахов, а теперь,

очевидно, и о все ближе подбирающихся русских; или же требует отчеты от

губернаторов провинций, от сборщиков налогов, которые должны отчитаться

наиточнейшим образом, иначе при малейшей ошибке допрашиваемый может лишиться

головы.

Через несколько часов, отданных государственным делам, сервируется

настоящий завтрак, который большей частью со-стоит из легких блюд, "легких",

конечно, для узбекского желудка, *[103] *потому что завтрака а ля фуршет его

хивинского величества могло бы хватить у нас нескольким дюжим грузчикам. Во

время приема пищи все присутствующие с почтением, стоя вокруг, должны

созерцать происходящее, и только после окончания трапезы некоторых фаворитов

приглашают сесть, чтобы сыграть с правителем несколько партий в шахматы, за

которыми они проводят время до полуденной молитвы. Последняя продол-жается

около часа. По окончании молитвы его величество на-правляется в передний

двор, садится на ступенчатом возвы-шении, и тогда начинается арз

(официальная аудиенция), на который имеют доступ все сословия, все классы

народа, муж-чины, женщины или дети, крайне небрежно одетые и даже полуголые.

Теснящаяся у входа толпа с криком и гомоном в нетерпении ждет аудиенции.

Впускают по одному; проситель подходит совсем близко к властелину,

докладывает безо всякого стеснения, возражает и даже вступает в жаркие

пререкания с ханом, с человеком, единственного кивка которого достаточно,

чтобы без малейшей причины отдать кого угодно в руки палача. Таков есть и

таким был всегда Восток с его величайшими контрастами. Люди несведущие могут

рассматривать это как любовь к справедливости, я же не вижу в этом ничего,

кроме прихотей и капризов, ибо одному разрешается в грубейших выражениях

противиться монаршему авторитету, в то время как другой расплачивается

жизнью, если нарушает приличие ма-лейшим движением. Во время аудиенции не

только улаживаются крупные тяжбы, выносятся и приводятся в исполнение

смертные приговоры, но часто разбираются мелочные ссоры, например между

супругами. Один сосед жалуется на другого из-за не-скольких пфеннигов,

соседка обвиняет соседку в краже курицы - никому нельзя отказать. Хан,

конечно, может отослать каждого к кади, но прежде должен сам его выслушать.

Только послеобе-денная молитва кладет конец этому утомительному делу.

Вечерние часы проходят в загородной прогулке верхом, но обычно хан

возвращается еще до захода солнца. Четвертая, вечерняя молитва совершается

также в присутствии многих лиц, после чего хан отправляется ужинать.