Путешествие по Средней Азии

и ма-ленькая деревня Везир, вблизи которой впадает, или, точнее сказать,

врывается в реку, канал Кылычбай, потом, за Илали, снова пропадающий в

песках.

Кипятить чай, готовить плов и рассказывать или слушать священные

предания - таковы были постоянно чередующиеся занятия дня. Иногда все

путники, исключая рулевых, погружа-лись в сон; такая пауза приносила мне

сладостное разнообразие и, глядя на желтые потоки старого Оксуса, я с

удовольствием уносился в своих фантазиях к чистому зеркалу европейских рек,

чьи воды бороздят, тяжело пыхтя, сотни судов, чьи цветущие берега изобилуют

жизнью, - контраст был разителен. Оксус - это олицетворение местности, по

которой он протекает. В своем течении река дика и неукротима, как натура

жителя Средней Азии, ее бездонные глубины и мелководья так же трудно

описать, как хорошие и плохие черты туркестанца; она ежедневно пробивает

новые русла, ибо как не может кочевник находиться долго на одном месте, так

и ей, кажется, надоедает старое русло.

* [112] *На второй день рано поутру мы прошли мимо города Гёрлен

[Гурлен]; он немного удален от берега, а настоящая его прис-тань - деревня

под названием Ишимджиран. Напротив нее, на правом берегу, стоит форт

Рахимберды-Бек, который мы упоми-наем только потому, что отсюда начинаются

тянущиеся с юго-востока на север горы Овейс Карайне. (Овейс Карайне - имя

верного приверженца Мухаммеда, который из любви к пророку велел выбить себе

все зубы, потому что последний в битве при Ухуде лишился двух передних

зубов; и когда Мухаммед умер, он даже хотел основать орден, где главным

правилом было бы такое самоизувечивание, что ему, конечно, не удалось.

Утверждение, что он пришел в Хиву и там умер, по-видимому, относится к

области фантазии.) На первый взгляд как по высоте, так и по очертаниям они

имеют большое сходство с Большим Балханом в пустыне между Хивой и

Астрабадом; но вблизи становится вскоре видно, что они намного больше тех;

особенно приятно поражают пышная растительность и леса, которыми покрыты

многие вершины. На одной вершине этих гор якобы находится могила Овейса

Карайне^64 , знаменитое место паломничества в Хиве, и вдали различимы

несколько строений, которые велел соорудить Рахимберды-Бек^65 для удобства

па-ломников. В стороне от нее видна Мунаджат даги (Поклонная гора), которую

называют местом упокоения святой по имени Амберене (мать Амбра).

Женщины-святые в суннитском исламе встречаются не очень часто; но несколько

таких святых все же есть в Средней Азии; это новое свидетельство того, что

ислам не выступает по отношению к прекрасному полу в роли мачехи, как думают

у нас в Европе. Что касается мадам Амберене, то легенда гласит, будто она,

Зулейха по красоте, Фатима по добродетели, была ненавистна супругу и позднее

изгнана потому, что испове-довала ислам, врагом которого был ее муж. Из

своего царствен-ного дома в Янги-Ургенче она бежала в эти дикие места и

наверняка умерла бы с голоду, если бы ежедневно у входа в ее пещеру не

появлялась олениха, которая терпеливо давала себя подоить и потом снова

исчезала. Кому здесь не припомнится история Женевьевы? В те времена парижане

были не лучше сегодняшних узбеков, и как часто мы находим сходство в

рели-гиозных и светских мифах, в этих творениях ума живущих вдалеке друг от

друга народов!

Если плыть от Гёрлена четыре часа вниз по реке, то можно добраться до

расположенного в полутора часах пути от берега незначительного селения

Янги-Яб, обнесенного земляными сте-нами, и приблизительно через два часа

попадешь в район Хитайи, начинающийся там, где вблизи реки на правом берегу

возвышается куполообразный холм Юмалак. На правом берегу реки горы Овейс

между тем все ближе подходят к Оксусу, путешественник оставляет вершину

Ямпук, увенчанную руинами старого укрепления; как раз напротив Юмалака

горная цепь Шейх-Джалил, тянущаяся с востока на запад, образует теснину

(здесь ее называют кызнак), которая много уже, чем Железные *[113] *Ворота

на Дунае, и из-за мощи зажатого меж двух скал потока часто опасна для

лодочников. Вода здесь глухо рокочет, кажется, будто Оксус рычит на твердые

камни за то, что это они его, неисправимого бродягу, так заперли. Самое

узкое место здесь, впрочем, очень коротко, на левом берегу горы внезапно

кончают-ся, на правом, напротив, возвышенность опускается ступенчато, и

после того, как пройден расположенный слева Тама, местность становится

повсюду равнинной.

С горной местностью исчезает и всякая романтика берегов Оксуса. На

протяжении двухдневного пути воображение и глаз получили достаточно пищи, и

если утренние и вечерние часы еще несли в себе нечто приятное, то днем жара,

а ночью комары, рядом с которыми golumbacz^66 на южном Дунае могут

пока-заться нежными мотыльками, стали прямо невыносимы. Как только солнце

заходило, все старались спрятаться под кров "домика от комаров",