В ту пору случилось, что в нашем городе объявился старый купец, приведший с собой девушку, которая так превосходно играла на лютне, что в этом ремесле ей не нашлось бы равного в целом свете. Молва о том разлилась по городу и дошла до слуха владыки, который, будучи большим любителем музыки, велел старому купцу прийти к нему и, расспросив о качествах девушки, любезно просил привесть ее пред его очи. Купец на то отвечал, что эту девушку, по редким ее качествам, он почитает как дочь, и так как она решила вечно жить в целомудрии, он водворил ее в комнате, где ходят за нею четыре служанки, затем что она не желает выходить оттуда, проводя весь день в молитвах и упражнениях добродетели. Посему он смиренно просил, чтобы король, если хочет слышать ее игру, оказал ему милость отправиться в ее покои, ибо там он сможет оценить превосходное ее искусство к ее удовольствию и с полным удобством. Владыка, услышав, отчего девушку трудно вывести из дому, решил по наступлении ночи отправиться к купцу в сопровождении лишь одного дворянина.
Когда государь туда прибыл, то, войдя в комнату девушки и увидев красоту ее и скромность, пламенно в нее влюбился; он просил ее, чтобы удостоила показать ему свое искусство, она же, повинуясь слову владыки, взяла лютню в руки и начала играть столь сладостно, что он, обратясь к купцу, признался, что не слышал никого, кто бы хотя близко подошел к такому совершенству. Он просил, чтобы еще раз позволила ему послушать, и она, скорая в исполнении, взяла лютню в руки и играла так приятно, что владыка, прежде чем уйти, пылко влюбившись в ее искусство, подарил ей драгоценнейшее украшение и, много благодарив ее и купца за оказанную любезность, вернулся в свои покои.
Когда молва о великом превосходстве девушки в этом ремесле разнеслась по всему городу, я в скором времени потерял уважение и славу, которыми пользовался в прошлом, и ученики меня покинули. Безмерно этим опечаленный, ибо лишился обильных доходов, которые добывал этим занятием, я однажды отправился в жилье купца и, завязав с ним беседу, объявил о великом уроне, который он мне нанес, прибыв сюда вместе с девушкой. Я просил его, коли по ее вине я оказался в таком печальном положении, пусть он хотя бы позволит мне послушать ее игру. Он вошел к девушке и известил ее о моем желании; как я был уже в преклонных летах, то легко был допущен ее слушать; и едва оказался перед нею, то, видя несравненную ее красоту, помыслил, что и в музыке она должна превосходить и меня, и всякого другого. Желая в том убедиться, я любезно ее просил, чтобы, взяв лютню в руки, удостоила явить мне свое мастерство; она же, с готовностью исполнив просьбу, дала мне услышать мелодию столь сладостную, что, по моему суждению, в целом свете не найдется ничего, способного с ней сравниться. Пламенно влюбившись в столь превосходное искусство, я смиренно просил ее и купца, чтобы они, так как я уже стар, удостоили взять меня в услужение, ибо я, ввиду редких ее качеств, никогда не устану служить верно и усердно.
Они выслушали меня благосклонно, и купец приставил меня следить за всем потребным для покоев, где жила девушка; я непрестанно старался усердной службой снискать ее милость и через несколько дней увидел, что она любит и чтит меня как родного отца. В сей отрадной службе совершенно забыв о претерпенном мною ущербе и ведя спокойную и счастливую жизнь, я приметил, что, играя на лютне, она всякий раз испускала глубокие вздохи; уверенный, что причиною им любовь, я решил однажды спросить ее о том. Три месяца я ждал удобного случая, и вот, когда она беседовала со мною о различных природных происшествиях и о несчастном положении смертных, я сказал:
– Госпожа, да не затруднит вас открыть мне причину столь тяжелых вздохов, какие я постоянно от вас слышу, ибо, будучи человеком преклонных лет и некоторой опытности, я, возможно, умел бы найти средство против вашей скорби. А если покажется вам дерзостной эта моя просьба, единственная причина которой – почтение к вам, я смиренно прошу меня простить.
Когда я кончил свои речи, девушка начала плакать и промолвила: