Путешествие в будущее и обратно

Я обратился в рабочий суд Мюнхена и в Конгресс США. При этом мне очень повезло с адвокатом. Звали его Фридрих фон Халем. Уж не помню, как я на него вышел. Он, во-первых, говорил по-русски, а главное, был, можно сказать, потомственным антифашистом. Отец Фридриха был знатным аристократом в Пруссии и, как многие немецкие аристократы, ненавидел нацистов. Накануне прихода Гитлера к власти отец Фридриха обратился к евреям Германии с советом создавать вооруженные отряды самообороны и предложил свою помощь. По Веймарской конституции такие отряды дозволялись. Но лидеры еврейской общины отказались от этой идеи: они не верили, что в стране Гете и Баха могут прийти к власти «какие-то хулиганы». И когда «хулиганы» пришли, они немедленно кинули отца Фридриха в концлагерь, а потом и расстреляли. Так что мой адвокат, мягко говоря, не любил антисемитов и защищал меня с большим усердием, чем, наверное, я бы сам себя защищал. Мы навсегда подружились с ним. Самое забавное, что последние 10 примерно лет он живет в Москве! Купил там квартиру и место на кладбище (немецком, Введенском, где покоятся и мои родители), открыл юридическую контору для коммерсантов из Германии. Человек любит Россию! И это при том, что в Германии у него двое детей, внуки и прекрасные с ними отношения. А еще он «страдает» непробиваемым добродушием и являет собой пример совершенного бессребреника. Бедным русским немцам и евреям, желающим уехать в Германию, он помогает бесплатно! Иные из них, узнав об этом, прикидываются бедными, но Фридрих, решительно не разбираясь в людях, особенно в русских, никогда этого не замечает. Ко всему еще он имеет рост под два метра, прусские усы и похож одновременно на Фридриха Великого и Максима Горького, которого очень почитает. Такие вот есть немецкие немцы!^[69]

В течение лета 1985 года (уже после моего увольнения) один за другим оставили свои посты три высших руководителя радио: председатель BIB Фрэнк Шекспир, президент обеих радиостанций Джеймс Бакли и директор РС Джордж Бейли. Однако заменившие их руководители (подобранные уволенными!) из суда со мной не вышли, меня добровольно не восстановили, хотя их к этому призывали курирующие радио сенатор Клайборн Пелл и конгрессмен Ларри Смит, сопредседатель Комитета по международным отношениям Палаты представителей Конгресса.

Клайборн Пелл, адресуясь еще к «достопочтеннейшему» (как стояло в письме) Джеймсу Бакли, писал:

«Насколько мне известно, г-н Белоцерковский был лояльным и компетентным работником. Мне также известно, что годами работники писали статьи, критикующие Радио Свобода, и не были за это уволены. Меня беспокоит, что РСЕ/РС может предстать в очень плохом свете, если окажется, что единственной причиной для увольнения является критика в отношении антисемитизма.

Я очень надеюсь, что Вы рассмотрите вопрос о восстановлении г-на Белоцерковского на работу в связи с поднятыми мною выше соображениями».

Я получил от сенатора копию этого меморандума и храню ее как один из дорогих мне документов.

Руководители радио оставили это обращение без внимания. Попутно вдумаемся: Сенат финансирует радиостанции, но не имеет власти над его руководством, платит, но музыку не может заказывать! (Как свято убеждены в обратном наши сторонники капитализма!) И это тоже — Америка. Финансировать из бюджетных средств и владеть — там не одно и то же! Подчинялось руководство радио только президенту США и только в вопросах утверждения или увольнения с должностей высших администраторов радиостанции. В США взаимоотношения между разными ветвями власти и организациями четко регламентированы законодательством и традициями. И Белый дом снял трех высших администраторов добровольно, просто под давлением мнения Сената и прессы, которая в США великая сила. Сенат может требовать снятия лишь тех руководителей, которые Сенатом же утверждаются, а это только члены администрации Президента.

Я дальше не буду как-то группировать события по их характеру, так как следовали они вперемешку, поэтому и я вынужден передавать их в форме калейдоскопа и не всегда в хронологической последовательности.

Помню, вскоре после увольнения я получил письмо от Ричарда Пайпса. Он писал, что потрясен известием о моем увольнении, обещал что-то предпринять и призывал меня не падать духом. Получил я теплое письмо от Симона Визенталя, Дж. Крисчансена, звонили и писали мои чехословацкие друзья, обещали внедрять в западную прессу информацию о моем деле. Антонин Лим, оказывается, был в дружбе с Клайборном Пеллом и обещал говорить с ним обо мне, и наверняка обещание выполнил. Михал Райман помог мне связаться с вашингтонским корреспондентом «Ди цайт» Уве Шиллером, который потом написал очень важную для моего судебного процесса статью.

Незабвенный Ларс-Эрик Нильсен

Но самым удивительным был звонок из Вашингтона известного и влиятельного американского журналиста Ларса-Эрика Нильсена, одного из руководителей самой многотиражной газеты в Штатах «Нью-Йорк дейли ньюс», недавно, увы, скончавшегося.