Читаем Путешествие в Древность (СИ) полностью

После завтрака парни занялись разгрузкой машины, прихватив с собой Тома, а я расстелила на травке за кухней «пенку», утащила у шефа ноутбук и углубилась с составление плана отчета. А то Палыч потом с живой не слезет. Солнышко начинало уже ощутимо припекать, когда я заставила себя разогнуться и похрустеть шеей. Знаю, что неправильно и даже опасно, но так после этого хорошо…

- Даша, все нормально? – голос Тома, раздавшийся из-за спины, заставил меня оглянуться и разогнуться окончательно, поднявшись на ноги.

- В смысле? Шея? Да, нормально – она всегда так хрустит.

- Я не отвлекаю тебя от работы? Я…

- Том, е-мое, ну, чего ты как неродной? Не отвлекаешь! А даже если и отвлекаешь – тебе можно, - я прищурилась, поднимая на него глаза. Солнце стояло у него за спиной, создавая вокруг головы светлый ореол и нещадно слепя глаза. – Меня даже полезно отвлекать.

Я собрала коврик, вернула ноут шефу, заодно отпросившись до вечера – в конце концов, мне положен полноценный выходной! Но, ввиду скорого приезда практики, придется ограничиться хотя бы сегодняшним днем…

Оставив Тома собираться в первый выход «в местные люди», то бишь в деревню, я быстренько сбегала на реку – отмываться от дорожной пыли и дождевой грязи. Ледяная вода быстро согнала с меня пелену усталости и привела мозг в боевую готовность. Ох, лучше бы она этого не делала… Голова тут же заполнилась мыслями, которые заскакали со скоростью укуренных тараканов.

Том в лагере. Я о таком мечтать не могла. Точнее, могла, конечно, но мечта и реальность – две большие разницы. И реальность оказалась куда интереснее мечты… Том приехал в отряд. Он живет в моей палатке. Более того, я сейчас потащу его в магазин за красным вином и сладостями – по старой отрядной традиции возвращение из разведки сопровождается небольшим банкетом. А потом самые стойкие идут смотреть на звезды над рекой. И тут главная задача – дойти до реки и не собрать ничего в зарослях папоротника.

Я забросила свежевымытые волосы за спину, инстинктивно дернувшись от их холода, и потянулась за висящим на ветке полотенцем. Краем глаза я заметила высокую фигуру, стоящую у края леса. Вот епт твою мать, а! Откуда ты тут взялся, я же не сказала, что на речку иду!

Том вышел из тени деревьев и направился в мою сторону. Я почувствовала себя безумно неуютно и быстро завернулась в полотенце, покраснев до кончиков волос. Да почему я так реагирую?! Сколько раз с нашими парнями на одном пляже вместе купалась – и пофиг было! Интересно, он долго там стоял до того момента, как я его заметила?..

- Даша, извини, что мешаю…

Вот это номер! А у тебя-то почему уши пылают?!

- Что-то случилось? – я подоткнула полотенце, придумывая, куда бы спрятаться, чтобы натянуть рубашку и шорты. Не в лес же бежать, честное слово!

- Андрей Павлович тебя искал, вот я и… - Том отвернулся, давая мне возможность быстренько натянуть на себя белую мужскую рубашку, спертую мной у бати и больше смахивающую на платье, и шорты, сделанные из обрезанных джинсов. Рубашка тут же намокла и сквозь нее стал отчетливо виден купальник. Что одевалась, что не одевалась…

Поймав на себе взгляд Тома, я покраснела еще сильнее и отвернулась, быстро собирая вещи в пакет. Мы пересекли лес, причем я шла впереди и старалась не оглядываться – я жутко смущалась, ловя на себе его взгляды. Давно меня так не накрывало, ой, давно…

Шефу я понадобилась исключительно для того, чтобы вручить мне список «необходимых мелочей», заглянув в который, я почувствовала себя ломовой лошадью. Даже если я Тома нагружу по полной программе, мы столько не утащим! Не машину же гнать, да и вода еще не сошла – вон как хлюпает замечательно, почти по щиколотку сапога! Придется идти не по лесу, а по дороге, а это дальше почти в два раза…

В итоге мы прихватили с собой Алису и отправились на охоту за вкусностями. Вернувшись в лагерь, я перетащила свои вещи в Алискину палатку и самым наглым образом завалилась спать. Ни Том, ни перспектива схомячить чего-нибудь из принесенного не могли по привлекательности сравниться с крепким сном после буйной дороги и неожиданной встречи.

Разбудил меня звук рынды. Три удара такой силы и звонкости, словно этот колокол висит у тебя над головой.

Я заставила себя подняться, завязать волосы в хвост и выбраться из палатки. Расчесать их еще надо бы, а то Том подумает, что мы совсем тут дичаем… Да, хотя, пусть думает! Потому как это недалеко от истины.

На ужин был плов. Вот хоть убейте, но я за восемь лет активной археологической практики не смогла освоить премудрость приготовления этого блюда на костре. Обязательно или сожгу, или не доварю. Так что за плов всегда отдувалась Алиса. К плову был салат из капустки, которым я с увлечением захрустела.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика