– Замолчи!– сквозь слёзы крикнула Денизьям, спрятав руку за спиной,– Вместе с Маарамом ты принёс беду в мой дом. И я помогла тебе.
Девушка закрыла лицо руками и горько заплакала.
– Я не обманывал и не думал кому-то вредить,– виновато произнёс вурмек,– Просто я и сам не знал, что мне делать с этим камнем, и как рассказать тебе о нём. И я тоже хотел выбросить его, но разве это помогло бы? Разве Жоскур перестала бы его искать?– юноша сделал осторожный шаг вперёд,– А что, если есть возможность всё изменить? Может быть, где-то живёт тот, кто знает, как это сделать или тот, кто станет достойным правителем.
Денизьям наотмашь вытерла рукавом слёзы и, скривив гримасу недоверчивости, спросила:
– Да как он вообще мог попасть к тебе? Ты ведь из леса, из которого, как ты говорил, никто и носа не показывает. Есть ли, вообще, хоть одно слово правды в том, о чем ты мне говорил?
– Да, всё- правда. Я не врал. Но я не всё рассказал,– ответил Горен.
Вурмек с досадой ударил ногой по крыше.
– Этот камень!– раздраженно крикнул он,– Ведь я и не знал, что он такое, пока ты мне не сказала, там на берегу. Я совершил ошибку, из-за которой мне пришлось оставить свой дом, тонуть в реке, бежать от волков и быть проданным в слуги трактирщику. По вине своей глупости я сейчас стою тут, перед тобой и чувствую себя последним предателем! Мне и представить сложно, чем ещё я должен буду заплатить за необдуманное решение. Может, ты и не поймёшь моего поступка, только, позволь всё тебе рассказать. А дальше, решай, как знаешь.
– Я так и сделаю,– ответила Денизьям,– Решу, как посчитаю нужным. Говори, но не подходи ко мне, а не то – сброшу в море!
Горен кивнул головой.
– Хорошо, – сказал он, и начал свой рассказ.
Вурмек не скрыл от Денизьям ничего. Он поведал ей подлинную историю о том, что происходило с ним в лесу в те дни: как не удержался и стащил из шлема незнакомца Маарам, как бежал от ярости брата и скрывался от когтей Стрига, а потом тонул в реке, и чуть было не попал в пасть волкам. Горен рассказал об Уманте и предательстве подлого сурицита, и признался, как хотел, но боялся раскрыть девушке правду о том, что приключилось с ним на самом деле. Денизьям слушала и молчала, изредка поглядывая на юношу глазами полными разочарования и обиды. Она была готова поверить в слова вурмека, но то, что он так долго скрывал правду, терзало её сердце сомнениями.
– Я бы хотел привести сотню доказательств, чтобы ты могла поверить в мой рассказ, но у меня нет ничего, кроме злосчастного камня,– раздосадовано пролепетал Горен, видя недоверие Денизьям.
– У тебя уже и его нет,– ответила девушка,– Теперь я буду решать, что делать с камнем. А пока решение не принято, я хочу, чтоб о нём и дальше никто не знал. Смогу ли я простить тебя? Может быть да, а может, и нет. Но каким- то образом мы должны сделать вид, что ничего не произошло. Для меня мало приятного в том, чтобы притворяться, но выбора нет, придётся потерпеть. И вообще, если бы не вчерашние события, я бы и думать не стала, сбросила бы тебя сейчас же в море! А так, похоже, что я должна быть тебе благодарна. Спасибо. Однако это не снимает с тебя ответственности.
Горен виновато опустил голову.
– Прости меня,– пробормотал он.
– Пойдём,– ответила Денизьям так, словно и не слышала вурмека,– Не хочу, чтобы нас нашли здесь.
Обойдя юношу, она с лёгкостью взобралась на крышу и, не дожидаясь его, скрылась за её изгибом. Горен проводил девушку коротким взглядом и тяжело вздохнул. День, когда тайна украденного у воина камня перестала принадлежать только ему, наступил. Тяжесть этого бремени была разделена с Денизьям, но вурмек не чувствовал облегчения. Борясь со стыдом и презрением к самому себе, он пошёл следом за девушкой, готовый выслушать любое её решение и твердо уверенный в том, что каким бы оно не оказалось, он сможет его принять.
Первый бой.
Слов прощения Горен от Денизьям так и не услышал. Но время шло, и каждый следующий день понемногу возвращал им утраченную теплоту дружбы. Вурмек и девушка уже забыли о пережитой ссоре, и всё же, Маарам по- прежнему оставался у Денизьям, а Горен не напоминал о нём. Друзья берегли тайну камня от амако и от себя, храня её в молчании, не касаясь даже намёком.
Между тем на кораблях стали всерьёз поговаривать о том, что запасы пресной воды подходят к концу, и рыбакам придётся сойти на сушу, чтобы пополнить их. Верховные мужи не раз собирались вместе, обсуждая это.