Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

I one day took the freedom to tell his majesty, "that the contempt he discovered towards Europe, and the rest of the world, did not seem answerable to those excellent qualities of mind that he was master of; that reason did not extend itself with the bulk of the body; on the contrary, we observed in our country, that the tallest persons were usually the least provided with it; that among other animals, bees and ants had the reputation of more industry, art, and sagacity, than many of the larger kinds; and that, as inconsiderable as he took me to be, I hoped I might live to do his majesty some signal service."	Однажды я осмелился заметить его величеству, что презрение, выражаемое им к Европе и всему остальному миру, не согласуется с высокими качествами его благородного ума; что умственные способности не возрастают пропорционально размерам тела, а, напротив, в нашей стране наблюдается, что самые высокие люди обыкновенно в наименьшей степени наделены ими; что среди животных пчелы и муравьи пользуются славой более изобретательных, искусных и смышленых, чем многие крупные породы, и что каким бы ничтожным я ни казался в глазах короля, все же я надеюсь, что рано или поздно мне представится случай оказать его величеству какую-нибудь важную услугу.
The king heard me with attention, and began to conceive a much better opinion of me than he had ever before.	Король слушал меня внимательно и после этих бесед стал гораздо лучшего мнения обо мне, чем прежде.
He desired "I would give him as exact an account of the government of England as I possibly could; because, as fond as princes commonly are of their own customs (for so he conjectured of other monarchs, by my former discourses), he should be glad to hear of any thing that might deserve imitation."	Он просил меня сообщить ему возможно более точные сведения об английском правительстве, ибо, как бы ни были государи привязаны к обычаям своей страны (такое заключение о других монархах он сделал на основании прежних бесед со мной), он был бы рад услышать что-нибудь, что заслуживало бы подражания.
Imagine with thyself, courteous reader, how often I then wished for the tongue of Demosthenes or Cicero, that might have enabled me to celebrate the praise of my own dear native country in a style equal to its merits and felicity.	Сам вообрази, любезный читатель, как страстно желал я обладать тогда красноречием Демосфена или Цицерона, которое дало бы мне возможность прославить дорогое мне отечество в стиле, равняющемся его достоинствам и его величию.
I began my discourse by informing his majesty, that our dominions consisted of two islands, which composed three mighty kingdoms, under one sovereign, beside our plantations in America.	Я начал свою речь с сообщения его величеству, что наше государство состоит из двух островов, образующих три могущественных королевства под властью одного монарха; к ним нужно еще прибавить наши колонии в Америке.
I dwelt long upon the fertility of our soil, and the temperature of our climate.	Я долго распространялся о плодородии нашей почвы и умеренности нашего климата.
I then spoke at large upon the constitution of an English parliament; partly made up of an illustrious body called the House of Peers; persons of the noblest blood, and of the most ancient and ample patrimonies.	Потом я подробно рассказал об устройстве нашего парламента, в состав которого входит славный корпус, называемый палатой пэров, лиц самого знатного происхождения, владеющих древнейшими и обширнейшими вотчинами.