Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

The Lilliputians, I think, are hardly worth the charge of a fleet and army to reduce them; and I question whether it might be prudent or safe to attempt the Brobdingnagians; or whether an English army would be much at their ease with the Flying Island over their heads.	Лилипуты, по моему мнению, едва ли стоят того, чтобы для покорения их снаряжать армию и флот, и я не думаю, чтобы было благоразумно или безопасно произвести нападение на бробдингнежцев или чтобы английская армия хорошо себя чувствовала, когда над нею покажется Летучий Остров.
The Houyhnhnms indeed appear not to be so well prepared for war, a science to which they are perfect strangers, and especially against missive weapons.	Правда, гуигнгнмы как будто не так хорошо подготовлены к войне - искусство, которое совершенно для них чуждо, особенно что касается обращения с огнестрельным оружием.
However, supposing myself to be a minister of state, I could never give my advice for invading them.	Однако, будь я министром, я никогда не посоветовал бы нападать на них.
Their prudence, unanimity, unacquaintedness with fear, and their love of their country, would amply supply all defects in the military art.	Их благоразумие, единодушие, бесстрашие и любовь к отечеству с избытком возместили бы все их невежество в военном искусстве.
Imagine twenty thousand of them breaking into the midst of an European army, confounding the ranks, overturning the carriages, battering the warriors' faces into mummy by terrible yerks from their hinder hoofs; for they would well deserve the character given to Augustus, Recalcitrat undique tutus.	Представьте себе двадцать тысяч гуигнгнмов, врезавшихся в середину европейской армии, смешавших строй, опрокинувших обозы, превращающих в котлету лица солдат страшными ударами своих задних копыт. Ибо они вполне заслуживают характеристику, данную Августу: "recalcitrat undique tutus"[161].
But, instead of proposals for conquering that magnanimous nation, I rather wish they were in a capacity, or disposition, to send a sufficient number of their inhabitants for civilizing Europe, by teaching us the first principles of honour, justice, truth, temperance, public spirit, fortitude, chastity, friendship, benevolence, and fidelity.	Но вместо предложения планов завоевания этой великодушной нации я предпочел бы, чтобы они нашли возможность и согласились послать достаточное количество своих сограждан для цивилизации Европы путем научения нас первоосновам чести, справедливости, правдивости, воздержания, солидарности, мужества, целомудрия, дружбы, доброжелательства и верности.
The names of all which virtues are still retained among us in most languages, and are to be met with in modern, as well as ancient authors; which I am able to assert from my own small reading.	Имена этих добродетелей удержались еще в большинстве европейских языков, и их можно встретить как у современных, так и у древних писателей. Я могу это утверждать на основании скромных моих чтений.
But I had another reason, which made me less forward to enlarge his majesty's dominions by my discoveries.	Но существует еще и другая причина, удерживающая меня от содействия расширению владений его величества открытыми мной странами.
To say the truth, I had conceived a few scruples with relation to the distributive justice of princes upon those occasions.	Правду говоря, меня берет некоторое сомнение насчет справедливости, проявляемой государями в таких случаях.