Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

I began last week to permit my wife to sit at dinner with me, at the farthest end of a long table; and to answer (but with the utmost brevity) the few questions I asked her.	С прошлой недели я начал позволять моей жене садиться обедать вместе со мной на дальнем конце длинного стола и отвечать (как можно короче) на немногие задаваемые мной вопросы.
Yet, the smell of a Yahoo continuing very offensive, I always keep my nose well stopped with rue, lavender, or tobacco leaves.	Все же запах еху по- прежнему очень противен мне, так что я всегда плотно затыкаю нос рутой, лавандой или листовым табаком.
And, although it be hard for a man late in life to remove old habits, I am not altogether out of hopes, in some time, to suffer a neighbour Yahoo in my company, without the apprehensions I am yet under of his teeth or his claws.	И хотя для человека пожилого трудно отучиться от старых привычек, однако я совсем не теряю надежды, что через некоторое время способен буду переносить общество еху-соседей и перестану страшиться их зубов и когтей.
My reconcilement to the Yahoo kind in general might not be so difficult, if they would be content with those vices and follies only which nature has entitled them to.	Мне было бы гораздо легче примириться со всем родом еху, если бы они довольствовались теми пороками и безрассудствами, которыми наделила их природа.
I am not in the least provoked at the sight of a lawyer, a pickpocket, a colonel, a fool, a lord, a gamester, a politician, a whoremonger, a physician, an evidence, a suborner, an attorney, a traitor, or the like; this is all according to the due course of things: but when I behold a lump of deformity and diseases, both in body and mind, smitten with pride, it immediately breaks all the measures of my patience; neither shall I be ever able to comprehend how such an animal, and such a vice, could tally together.	Меня ничуть не раздражает вид судейского, карманного вора, полковника, шута, вельможи, игрока, политика, сводника, врача, лжесвидетеля, соблазнителя, стряпчего, предателя и им подобных; существование всех их в порядке вещей. Но когда я вижу кучу уродств и болезней как физических, так и духовных, да в придачу к ним еще гордость, - терпение мое немедленно истощается; я никогда не способен буду понять, как такое животное и такой порок могут сочетаться.
The wise and virtuous Houyhnhnms, who abound in all excellences that can adorn a rational creature, have no name for this vice in their language, which has no terms to express any thing that is evil, except those whereby they describe the detestable qualities of their Yahoos, among which they were not able to distinguish this of pride, for want of thoroughly understanding human nature, as it shows itself in other countries where that animal presides.	У мудрых и добродетельных гуигнгнмов, в изобилии одаренных всеми совершенствами, какие только могут украшать разумное существо, нет даже слова для обозначения этого порока; да и вообще язык их не содержит вовсе терминов, выражающих что-нибудь дурное, кроме тех, при помощи которых они описывают гнусные качества тамошних еху; среди них они, однако, не могли обнаружить гордости вследствие недостаточного знания человеческой природы, как она проявляется в других странах, где это животное занимает господствующее положение.
But I, who had more experience, could plainly observe some rudiments of it among the wild Yahoos.	Но я благодаря моему большому опыту ясно различал некоторые зачатки этого порока среди диких еху.
But the Houyhnhnms, who live under the government of reason, are no more proud of the good qualities they possess, than I should be for not wanting a leg or an arm; which no man in his wits would boast of, although he must be miserable without them.	Однако гуигнгнмы, живущие под властью разума, так же мало гордятся своими хорошими качествами, как я горжусь тем, что у меня две руки; ни один человек, находясь в здравом уме, не станет кичиться этим, хотя и будет очень несчастен, если лишится одной из них.