Путешествия натуралиста. Приключения с дикими животными

Почти весь день мы распаковывали наш скарб и пытались соорудить рядом с хижиной какое-то подобие кухни. Ближе к вечеру отправились на прогулку по деревне, стараясь до поры до времени не слишком любопытничать: нам казалось неприличным заглядывать в вигвамы и фотографировать, пока не познакомимся с местными жителями. Вскоре мы увидели Кларенса. Добродушный молодой человек лет двадцати с небольшим сидел в гамаке и старательно плел причудливую корзину. Он радушно поздоровался с нами, но по всему было видно: ему сейчас не до разговоров.

Мы вернулись к церкви и стали думать об ужине. Но тут в дверях появился Кларенс.

«Доброй ночи!» — поздоровался он, широко улыбаясь.

«Доброй ночи», — ответили мы, предупрежденные, что это его обычное вечернее приветствие.

«Я вам вот это принес. — Кларенс поставил на пол три больших ананаса, после чего удобно уселся на пороге рядом с ними, опершись спиной о дверной косяк. — Вы приехали после большого пути?»

Мы подтвердили.

«А зачем вы приехали сюда?»

«Наши люди, там, далеко за морем, ничего не знают о людях акавайо, которые живут на Мазаруни. У нас есть устройства, которые умеют делать картинки и записывать звуки, а потом, когда вернемся, мы покажем нашим людям, как вы печете хлеб из кассавы, выдалбливаете из дерева каноэ и вообще как живете».

Кларенс не очень доверял нашим рассказам.

«Вы думаете, люди, которые живут там, далеко, хотят про это знать?»

«Да, конечно».

«Тогда наши люди все покажут, если вам и правда нужно, — пообещал Кларенс, по-прежнему немного сомневаясь. — Покажите мне все эти штуки, которые у вас есть, пожалуйста».

Чарльз продемонстрировал камеру. Кларенс не без удовольствия заглянул в видоискатель. Я показал, как работает магнитофон. Это произвело неотразимое впечатление.

«Хорошие штуки…» — пробормотал Кларенс. Его глаза горели от восхищения.

«Есть еще одно дело, за которым мы приехали, — продолжал я. — Мы ищем разных зверей, птиц, змей, которые здесь живут».

«Ага… — протянул Кларенс. — Кинг Джордж говорил мне про человека, которого вы оставили на той стороне, в Камаранге, он умеет ловить змей и совсем их не боится. Кинг Джордж говорил правду?»

«Да, — подтвердил я. — Мой друг кого хочешь может поймать».

«Ты тоже ловишь змей?» — полюбопытствовал Кларенс.

«Ммм… ну да…» — скромно ответил я, не желая упускать прекрасную возможность задешево приобрести авторитет у обитателей здешних мест.

«Даже тех, что кусаются насмерть?» — уточнил мой дотошный собеседник.

«Э-э-э… Ну как бы сказать… В общем, да». Мне хотелось закрыть эту скользкую тему прежде, чем Кларенс решит расспросить о подробностях. В действительности обязанность ловить змей возлагалась на хранителя коллекции рептилий Джека, а моим единственным трофеем был пойманный когда-то в Африке маленький, тощий и совсем не ядовитый питон.

Настала длинная пауза.

«Ну, спокойной ночи», — бодро попрощался Кларенс и удалился.

Для нас с Чарльзом настало время ужина. Мы поели консервированных сардин, за которыми последовал один из подаренных Кларенсом ананасов. Тем временем совсем стемнело. Мы забрались в гамаки и настроились на сон.

Не успели мы задремать, как раздалось оглушительно-жизнерадостное: «Доброй ночи!» В дверном проеме стоял Кларенс, за ним — почти все жители деревни.

«Скажи людям то, что сказал мне», — велел Кларенс.

Мы вылезли из гамаков, послушно повторили наш рассказ, показали, как светится видоискатель, включили магнитофон.

«А сейчас мы все споем», — объявил Кларенс и выстроил в ряд своих соплеменников. Они уныло затянули что-то вроде гимна, в котором я различил только «аллилуйя» — и вспомнил рассказы Билла.

«Вот вы поете “аллилуйя”… А я думал, что в этой деревне живут адвентисты».

«Мы и есть адвентисты, — весело ответил Кларенс, — иногда и адвентистскую песню поем. Но когда мы очень счастливы, — добавил он, заговорщически наклоняясь ко мне, — поем «аллилуйя». А теперь споем адвентистскую. — Кларенс просиял. — Потому что вы попросили».

Я записал гимн на магнитофон, после чего проиграл запись через небольшой динамик. Наши гости пришли в восторг, и Кларенс настоял, чтобы каждый из них исполнил номер соло. Некоторые изощрялись в горловом пении, один индеец принес флейту, собственноручно вырезанную из берцовой кости оленя, и сыграл на ней простенькую мелодию. Затянувшийся концерт нас немного смутил: пленки в запасе было немного, а наш маленький и легкий магнитофон не умел стирать запись. Если писать все подряд, угрюмо думал я, на их коронные номера мы всю драгоценную пленку изведем, а когда встретится что-то действительно самобытное, тут-то ее не хватит. Поэтому я старался записывать лишь самое начало выступлений, исключительно ради того, чтобы отдать должное талантам каждого из певцов.