Читаем Путеводитель по расистской Америке полностью

Когда бывший судовой священник преподобный Джозеф Рейбэн, возвратившись после второй мировой войны, вздумал с кафедры первой баптистской церкви города Мак-Рей, штат Джорджия, «проповедовать господство справедливости, а не господство белых», он был уволен церковными старостами, находившимися под влиянием семейства губернатора Германа Толмеджа.

Открытие несколько лет тому назад общенациональной «недели братства», во время которой различные религиозные секты должны были приглашать ораторов, принадлежащих к другим расам и религиям, сопровождалось в районах сегрегации множеством острых эксцессов.

Так, в 1949 г. накануне «братского воскресенья» совет старейшин христианской церкви при Капитолии в Талахасе, штат Флорида, отменил приглашение, посланное пастором этой церкви священнику сельскохозяйственного колледжа для негров во Флориде Джеймсу Е. Хадсону.

В некоторых местах белым священникам, настаивавшим, вопреки угрозам куклуксклановцев и собственных прихожан на приглашении негритянских священников для выступлений на собрании в «братское воскресенье», пришлось преодолеть серьезные затруднения. Целый ряд церковных приходов был закрыт, а священники лишились своих приходов.

Возникший в результате гражданской войны разрыв, между протестантами Севера и Юга до сих пор не удалось преодолеть, несмотря на все проекты и планы объединения. Воинствующие декларации северян, и в частности призыв пресвитерианцев в 1948 г. создать «свободную от сегрегации церковь в свободном от сегрегации обществе», церковные руководители Юга восприняли недоброжелательно.

Когда в 1947 г. баптисты Южной Каролины выступили на своем съезде за введение законов о справедливом найме, телеграммы и телефонные звонки местных церковных руководителей заставили их отказаться от своих намерений.

Вообще говоря, протестантские секты на территории сегрегации не часто прибегают к лицемерным уловкам и извинениям по поводу практики расовой исключительности. Многие из них охотно ссылаются в ее оправдание на священное писание и заявляют, что все цветные расы — это проклятые богом «сыновья и дочери Хама».

Церковь поддерживает расовую сегрегацию

В интересах осуществления своей программы мировой экспансии римско-католическая церковь, учитывая существующую оппозицию против расовой дискриминации, выступила в защиту своих прихожан негров.

Но в Соединенных Штатах Америки человек небелой расы не видит большой разницы между католической церковью и протестантской церковью, когда дело доходит до несуществующего «всеобщего братства», в особенности в районах сегрегации.

Что такое положение существует и в смежных районах, можно было убедиться в феврале 1950 г., когда прихожане католической церкви св. Марии в Пискатавэй, штат Мэриленд, запретили прихожанам неграм входить в церковь через главную дверь, угрожая выбросить их вон, если они откажутся пользоваться боковым входом и не будут сидеть в заднем приделе церкви. Официальный представитель канцелярии при епархии архиепископа в Вашингтоне, округ Колумбия, отец Хэннок заявил по этому поводу, что боковой вход «практически не отличается» от главного и только расположен несколько дальше.

Когда группа католиков Вашингтона, округ Колумбия, собиралась в 1950 г. («святой год») совершить паломничество в Ватикан, ответственный за группу паломников преподобный монсеньер Джон С. Спенс заявил, что участие цветных католиков города в паломничестве «не поощряется». По свидетельству «Дссошиэйтед Нигроу Пресс», с санкции его преосвященства архиепископа Вашингтона Патрика А. Бойля, негров-католиков пытались склонить к тому, чтобы они «забыли о паломничестве».

Как указано в докладе Национального комитета по вопросам сегрегации в Вашингтоне, «недопущение негров-католиков в католические церкви «для белых» является самым возмутительным проявлением сегрегации, с которым латиноамериканцы столкнулись в Вашингтоне».

«Один благочестивый католик зашел в католическую церковь в Вашингтоне. Когда он преклонил колени, к нему подошел священник и подал ему листок бумаги. На нем был адрес католической церкви для негров. Священник объяснил ему, что существуют специальные церкви для негров, где он будет желанным гостем».

Исторически бесспорный факт заключается в том, что в районах сегрегации католическая церковь, проводившая сегрегацию в пределах церкви, стала проводить сегрегацию прихожан в пределах епархии.

Авторитетный отчет об этом процессе с приведением иллюстрирующего его примера был сделан преподобным Джорджем Вильсоном в «Вестнике рыцарей Колумба».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лира Орфея
Лира Орфея

Робертсон Дэвис — крупнейший канадский писатель, мастер сюжетных хитросплетений и загадок, один из лучших рассказчиков англоязычной литературы. Он попадал в шорт-лист Букера, под конец жизни чуть было не получил Нобелевскую премию, но, даже навеки оставшись в числе кандидатов, завоевал статус мирового классика. Его ставшая началом «канадского прорыва» в мировой литературе «Дептфордская трилогия» («Пятый персонаж», «Мантикора», «Мир чудес») уже хорошо известна российскому читателю, а теперь настал черед и «Корнишской трилогии». Открыли ее «Мятежные ангелы», продолжил роман «Что в костях заложено» (дошедший до букеровского короткого списка), а завершает «Лира Орфея».Под руководством Артура Корниша и его прекрасной жены Марии Магдалины Феотоки Фонд Корниша решается на небывало амбициозный проект: завершить неоконченную оперу Э. Т. А. Гофмана «Артур Британский, или Великодушный рогоносец». Великая сила искусства — или заложенных в самом сюжете архетипов — такова, что жизнь Марии, Артура и всех причастных к проекту начинает подражать событиям оперы. А из чистилища за всем этим наблюдает сам Гофман, в свое время написавший: «Лира Орфея открывает двери подземного мира», и наблюдает отнюдь не с праздным интересом…

Геннадий Николаевич Скобликов , Робертсон Дэвис

Классическая проза / Советская классическая проза / Проза
Тихий Дон
Тихий Дон

Роман-эпопея Михаила Шолохова «Тихий Дон» — одно из наиболее значительных, масштабных и талантливых произведений русскоязычной литературы, принесших автору Нобелевскую премию. Действие романа происходит на фоне важнейших событий в истории России первой половины XX века — революции и Гражданской войны, поменявших не только древний уклад донского казачества, к которому принадлежит главный герой Григорий Мелехов, но и судьбу, и облик всей страны. В этом грандиозном произведении нашлось место чуть ли не для всего самого увлекательного, что может предложить читателю художественная литература: здесь и великие исторические реалии, и любовные интриги, и описания давно исчезнувших укладов жизни, многочисленные героические и трагические события, созданные с большой художественной силой и мастерством, тем более поразительными, что Михаилу Шолохову на момент создания первой части романа исполнилось чуть больше двадцати лет.

Михаил Александрович Шолохов

Советская классическая проза