Путеводная звезда II. Солнечный ключ

Шум все нарастал. В голову настырно лезли истории о заговорах и сверженных королях. Да чего там далеко ходить – ее собственная прабабка кончила жизнь на эшафоте, так и не сумев угодить подданным. Слишком красивая, слишком скучная, слишком милосердная, слишком жаждущая власти – все им было не так и не эдак.

В разгар пламенной речи Хокана, двери с шумом распахнулись. Король – в отороченных мехом тапках, съехавшей набок короне и с золоченой саблей в руке, самолично прошествовал среди расступившихся гостей. Дамы смущенно отворачивались от королевского исподнего, проглядывавшего из-под небрежно запахнутого шелкового халата.

– Вот, Ваше Величество, полюбуйтесь, – не растерялась королева, – кое-кто уже вовсю злоупотребляет вашей властью и объявляет военное положение. И с кем: с самим лесным народом!

– Отлично, сам давно собирался, – хохотнул ее муж, поудобнее усаживаясь на троне. То, что из-под полы торчали его волосатые ноги, короля, похоже, нисколько не смущало, как и весьма ощутимый аромат фруктового вина.

– Дорогой, – Агнетта понизила голос, наклонившись поближе, – вы что, пили?

– Катитесь лесом, моя дорогая, – в тон ей ответил король. Впрочем, слова все же донеслись до первых рядов, и до ушей довольно ухмыльнувшегося графа в том числе.

– Повелеваю, – громыхнуло над сводами зала, и все дружно преклонили колени, за исключением спешащего к королю секретаря, вставшего на изготовку с гусиным пером и листом тисненой бумаги. – Направить мою личную гвардию на поиски наследника. Вернуть мальчишку любой ценой! А что до королевы…

Внезапный кашель прервал его на полуслове. Золоченая чернильница секретаря со звоном покатилась, забрызгав беломраморный пол. Лицо у короля внезапно посинело, глаза закатились. Выплевывая ошметки желтоватой пены, тот неловко сполз с высокого сидения, под ахи и охи придворных. В поднявшейся суматохе Темный Граф суетился больше всех, то и дело покрикивая на растерявшуюся прислугу.

***

– Брат, что ты задумал? – фру Эмма не любила ходить вокруг да около. Дурочкой она тоже притворялась лишь на для отвода глаз. Так-то, под шумок, и секреты было выведывать сподручней, и затесаться в высшие круги не составляло труда. Лучшей помощницы было не найти. Плохо только то, что сестра ни в коем случае не желала оставаться в неведении. Вот и сейчас, не успел он как следует затворить двери, как она потребовала объяснений.

– Открой-ка шкафчик, – не поднимая головы, отозвался Хокан. Между ними, шкафчиком назывался потайной карман, устроенный сбоку резного комода. Стоило нажать на позолоченный завиток фиалки под столешницей, и фарфоровая панель отскакивала, открывая небольшой тайник.

Гостинцы с дальних берегов – так их любовно окрестил брат. Все еще хранившие запах знойного песка и соленых брызг. Мотки бечевки, смазанной каким-то жиром, камушки, деревянная погремушка и грубо вырезанная статуэтка темного дерева. Эмма так и не могла взять в толк, волк это или собака, или же до нелепости упрощенный образ дракона с языком, закинутым далеко назад.

– Сам бери, – передернула она плечами, устраиваясь на почтительном расстоянии – однако же достаточно близко, чтобы видеть каждое его движение.

Хокан засучил рукава, налил воды в умывальник. Скульптура, стоило ее опустить в таз, мгновенно потемнела еще сильнее, и словно бы набухла от влаги.

– Что же это будет? – донесся до него шепот Эммы. Граф усмехнулся. Трусиха.

– Увидишь.

К вечеру, вконец измучившись у изголовья супруга, королева Агнетта подошла к окну полюбоваться закатом. Что бы ни бормотали придворные поэты, она любила наблюдать за последними минутами уходящего дня. Небо расцвечивается малиновыми полосами, золото спорит с багрянцем. Лучшие придворные художники не раз пытались передать игру цвета на холсте – но у них получались кричащие баталии, а не умиротворенная картина.

Лекарь то и дело проверял королевский пульс. Служанки как раз выносили из покоев тазы с кровавыми полотенцами. Одна из них выплеснула воду прямо в любимые розы королевы. Ну что за неотесанные клуши!

– Ваше Величество…

Фрейлина рядом зажала рот кружевным платком, дрожащий палец указывал куда-то в сторону зарослей. Агнетта близоруко прищурилась, и не сразу разглядела, как от деревьев отделилась несуразная длинная тень. Олень? Да нет, не похоже. Тонкие ноги оканчивались массивными копытами, вытянутая морда напоминала по форме собачью, если бы не длинный, приплюснутый язык, сверкнувший в вечернем свете змеиной чешуей.

– Что это за чудище?

Как ни странно, ей вовсе не было страшно. И даже ответ пришел сам собой: дело явно не обошлось без колдовства, а кому еще при дворе пристало баловаться магией?

Зверь, будто не замечая их, покачиваясь, подошел к тому месту, где на листьях еще блестели красноватые капли. Неповоротливое туловище переваливалось при каждом шаге, словно водянистый студень, ломаные узоры рун то появлялись, то исчезали на лоснящихся боках.

Назад в покои они пробирались по стеночке, так дрожали подкашивающиеся коленки.