«Путеводная Звезда» (СИ)

- Тахреш славно послужил Империи! - наконец изрек Дорос и протянул Адрию это нечто. Оно оказалось кисточкой со сбруи Тахреша. Украшением.

Адрий принял его, как величайшее сокровище. Сжал в ладони и, не выдержав, разревелся. Несмотря на пятнадцать прожитых лет и присутствие Дороса. И совсем позабыв про телесную боль. Он ведь потерял друга!

========== Часть третья: «Точка невозврата» ==========

Вернулись егеря. Они выследили достойного зверя. Охотники спешно седлали коней. В воцарившейся суматохе Адрий позволил себе забыть о сыне. Лишь на миг вспомнил о нем, а после… предвкушение погони взяло свое. Да, Адрий не питал симпатий к охоте: к походной жизни, к недостатку удобств, к кровопролитию из веселья, однако нечто древнее, почти первобытное брало в нем верх каждый раз, когда доходило до дела.

«Что станется с Киром? Он играет с императорскими детьми. Слуги повелителя присмотрят за ним! Да и не оберегать же мне его до скончания века? Дорос прав, мальчику, чтобы стать мужчиной, нужна свобода, - Адрий судорожно облизнул губы, сжал поводья. - Да и к тому же, чего мы с Доросом в те же годы не вытворяли! И ничего, живы…»

Чуя нервозность седока, конь Гетания всхрапнул, тряхнул гривой, копытом взрыл землю. Адрий одернул зверя и выпрямился. Взгляд его упал на шурина. Тот тоже изнывал от нетерпения, разве что силился скрыть это за степенным спокойствием. Взгляд выдавал Дороса. Горящий, хищный… такой присущ не человеку, уж скорее льву или мантикоре! Адрий усмехнулся, кивнул Доросу.

- Скоро, глядишь, двинем к месту! - легкая хрипотца заставила Гетания откашляться. Волнение нарастало, азарт опалял.

Охотники неторопливо стекались к опушке. Надменные лица, благородные кони… и над всем этим возвышался не императорский стяг, а сам император. Между ним и Адрием не было и сотни шагов, однако, как казалось самому Гетанию, где бы он сам ни находился, везде бы узрел гордый силуэт повелителя. И дело было не в высоком росте самого императора и не в почтении, с которым толпа расходилась, завидев его… нет, отнюдь! Великий зверь (ни один скакун не сравнился бы с ним!) нес повелителя. Только зверь ли?

Вазилес походил на оленя – того самого коронованного оленя, что плясал на императорском знамени. И все же был чем-то большим, чем просто зверь – безмолвное и бездумное создание. Адрий чувствовал сверхъестественную мощь, исходящую от Вазилеса. Видел, как искрит его шкура, как сияют глаза… Помнил прикосновение этого существа: он удостоился его однажды. Вазилес не был теплым, как живое. Не был холодным, как мертвое. Не ощущался материальным и в то же время не казался дымкой – причудливым наваждением. Он был силой. Просто силой: чистой, переполняющей, побуждающей. И этот голос! Он мигом заполнил разум, прошелестел внутри, горделиво и властно. «Служи мне преданно, Адрий из рода Гетаниев, и я тебя не оставлю!» - сказал он тогда.

В тот день Адрий понял, что такое Вазилес.

У всего есть душа: не только у людей, но и у мечей, у кораблей, у озер и рек, у лесов, у империй. Иногда такие души обретают воплощение.

Особое.

Зримое.

Будто слыша его мысли, Вазилес вскинул рогатую голову. Взгляд сияющих глаз остановился на Адрии. Оленьи уши дернулись и замерли. Душа Империи ждала. Адрий улыбнулся, затем склонился, означая поклон. Почти коснулся лошадиной шеи, а когда разогнул спину, увидел, как салютует ему император – рослый, широкоплечий мужчина с черным кудрями. В юности его звали Гелос. Теперь же повелитель носил имя Тита XII и обращаться к нему следовало не иначе, как Ваше Величество. Адрий вновь улыбнулся. На этот раз скорее печально, чем радостно. Вновь поклонился. Дорос тоже склонился, потом украдкой сказал:

- Иногда мне кажется, что он устраивает это лишь из скуки по былым временам, - голос архонта звучал тихо, доверительно, однако Адрий все равно оглянулся по сторонам: не услышал ли кто? Не счел ли оскорблением императорского имени?

- Когда мы… - невозмутимо продолжал свою мысль Дорос, однако его прервали. Со стороны лагеря раздался гневный крик:

- Проклятье! Где конь?! Где мой Бахтар?! Ах ты ж недоумок! Сучья кровь, шакалье семя! Куда коня дел, пьянь?!

Адрий и Дорос переглянулись. Губы последнего растянулись в ухмылке. Кажется, господин архонт узнал кричавшего, а может, просто счел ситуацию забавной.

В одно мгновение Адрию стало не до того: светлая тень промчалась у кромки леса. Он заметил ее краем глаза. Встревоженно заржали кони. С возбужденным лаем взвились псы. Даже некоторые охотники поднялись на стременах. Вглядывались. Указывали на тень, на странную светлую тень, почти призрака. Сердце Адрия недобро ухнуло, сжалось, когда он различил фигурку мальчика верхом на этой «тени».

- Кир… - растерянно выдохнул Адрий.

- Что?! - голос Дороса прозвучал удивленно, почти ошарашенно.