Путеводная звезда. Зачарованный замок

Платье, совсем новое. Скользящий атлас, кровь и слоновая кость, оборки из шуршащей тафты спускаются до самых колен. Пышные рукава испещрены ромбами золотой парчи, жемчужные нитки крест-накрест живо напомнили Ханне праздничную елку, которую они с отцом наряжали каждую зиму. К платью полагался тонкий крученый пояс, перчатки и съемный воротничок. Какой высокий! Да ее тоненькая шейка совсем потеряется в этом ворохе кружев!

Все шесть лет, проведенных в замке, зеркала запечатлевали ее превращение: нежная пухлощекая девочка мало-помалу исчезала, а вместо нее появлялся нескладный подросток с худыми, как узловатые жерди, руками и ногами, и осунувшимся лицом, на котором выделялись огромные серые глаза.

За все это время никого особо не волновало, что она ест, где спит и что носит. Откуда же такой подарок, и почему именно сейчас?

Подойдя к зеркалу, Ханна приложила платье к груди. Нежная ткань резко выделялась на фоне поношенных обносков. И хотя раньше ей казалось, что она выбрала лучшее платье из вороха тряпок в одной из комнат, теперь некогда ярко-желтая ткань казалась грубой запачканной мешковиной с полустертыми аляповатыми цветами на подоле. Руки, к слову, она тоже не успела помыть. Как бы не замарать подарок.

На сегодня у нее еще с десяток комнат в восточном крыле. Неизвестно, насколько продлится радушное настроение шута.

Напоследок бросив на себя взгляд в зеркало, девочка снова натянула надоевший грубый фартук. И вскрикнула, когда тесемка нечаянно задела ее висок. Больно. Где это она умудрилась так удариться?

Синяк был тонким, голубая прожилка на бледной коже. Но неожиданно твердым, даже холодным на ощупь. Впрочем, руки у нее тоже странным образом закоченели. Ханна взглянула на свои руки и вскрикнула.

Камень. Самый настоящий, холодный, гладкий. Ногти напоминали ледяные чешуйки, и мраморная бледность продолжала распространяться дальше. Завиток над лбом уже окрасился в серебристо-белый, как у седой старухи.

А ведь она просто подержала ткань в руках. Что, если бы поддалась искушению и решила то платье примерить?

– Нет, я не хочу!

Огонь в очаге не погас, но мало помог, лишь немного отогрел закоченевшие кончики пальцев. Ханна была готова сунуть их в самый огонь, не замечая, как подпалились разлохмаченные манжеты. А потом прикладывала обжигающие ладони к лицу, отчего разводы сажи разрисовали лицо. Висок перестало ломить, только напряженно пульсировала под кожей жилка. Каменный холод больше не разливался по жилам, и страшная белизна застыла, не ползла дальше леденящей гангреной. Вот только надолго ли?

Звездный источник

В саду было много фонтанов, изысканных, украшенных золочеными фигурами – и без капли воды. В первый раз Ханна проблуждала по замку не один час, прежде чем отыскала один-единственный источник: небольшой круглый бассейн во внутреннем дворе.

Здесь до нее впервые пришло осознание фразы, которую любила повторять няня: время утекает сквозь пальцы. Под мерное капание воды можно было просидеть весь день. Вода ласкала ладонь и казалась в тени аркады совсем темной, как старинное зеркало. Если приглядеться, где-то там, в глубине, собирались и расходились сапфировые огни.

Но на сей раз девочке некогда было любоваться на танцующие звезды. Она извела все мыло и чуть не стерла кожу до крови, пытаясь оттереть следы камня с рук. Бесполезно.

Тени на каменных плитах сгустились, воздух потяжелел. Запрокинув голову, Ханна наблюдала, как прозрачная лазурь по цвету начинает напоминать парчовые занавески у входа в ту комнату.

– Никогда отсюда не уйдешь, навек останешься, – время от времени напевал шут при виде нее. Интересно, какая роль ей уготована? Шут паясничал и завлекал ничего не подозревающих гостей в их роскошную мышеловку. А ей придется наблюдать, как они корчатся от боли, превращаясь в камень? Или целыми днями составлять компанию их мраморной госпоже, неподвижно сидя у ее ног?

Капли продолжали отсчитывать минуты. Перегнувшись через каменный бортик, Ханна уставилась на свое отражение. Дно было выложено мозаикой, отдельные фрагменты все еще белели из-под темных ошметков мха. Отражаясь в воде, лицо казалось пепельно-бледным, словно припудренным. Холодная вязь поблескивала на виске, первый штрих замысловатого макияжа. А волосы, и без того светые от природы, сейчас светились холодным серебром.

Верно, так она здесь и состарится здесь, в этом замке…

В страхе Ханна ударила по воде, прогоняя морок. И расплакалась.