Путевые впечатления. В России. Часть первая

Это была история двух друзей, которых, как и их, связывала глубокая симпатия и которые дали друг другу клятву, записав ее своей кровью, что тот из них, кто умрет первым, придет попрощаться с тем, кто останется. И, когда один из них умер, он сдержал свое слово.

— Не хочешь ли ты, чтобы мы поступили так же, как они, и тоже испытали судьбу? — спросил Эдвин.

— Хочу, очень хочу! — воскликнул Даниел.

Мальчики отправились в церковь и там поклялись: тот из них, кто умрет первым, явится товарищу.

Затем, следуя во всем примеру своих предшественников, каждый уколол иглой палец и выдавил несколько капель крови. Смешав эту кровь, они написали ею загробную клятву.

Семейные обстоятельства разлучили двух друзей. Хьюм вместе с теткой отправился на жительство в Трой, в штате Нью-Йорк, в трехстах милях от Норвича.

Эдвин остался в Норвиче.

Прошел год.

Однажды вечером Хьюм поздно вернулся домой и, не обнаружив там ни огня в очаге, ни горящей свечи и опасаясь, что тетка станет его бранить, бесшумно прокрался к себе в комнату и забрался в постель.

Но, едва мальчик лег, ему показалось, что в доме раздается какой-то неясный звук, и он открыл уже смеженные веки.

Яркий свет, несомненно исходивший от луны, косым лучом проникал в комнату.

В этом не было ничего особенного, и потому мальчик не удивился; странным, однако, ему показалось то, что у изножья его кровати витает некая дымка, сгущавшаяся с каждой минутой.

Мало-помалу из этой дымки, которая, касаясь пола и поднимаясь на высоту четырех или пяти футов, проступили очертания человеческой фигуры, напоминавшей установленный на пьедестале бюст.

Эта человеческая фигура имела сходство с Эдвином, однако мальчик был чрезвычайно бледен: казалось, что это ожившая мраморная скульптура.

Внезапно глаза его ожили и вперились в Хьюма, который, со своей стороны, смотрел на видение, не в силах оторвать от него взгляда. Губы пришельца зашевелились, и, хотя из них не вырвалось ни одного звука, Хьюм услышал слова, прозвучавшие, как эхо, в нем самом:

— Ты узнал меня, Даниел?

Даниел ответил кивком.

— Я исполнил обещание, которое мы дали друг другу. До встречи на небесах!

Из дымки проступила рука и указала вверх.

Затем видение понемногу растаяло, бюст превратился в облачко, облачко стало туманом, а затем все исчезло.

На следующий день Хьюм сказал своей тетке:

— Эдвин умер.

— Кто тебе это сказал? — спросила она.

— Он сам: сегодня ночью он приходил со мной прощаться.

Тетка, с головы до ног охваченная дрожью, заявила ему, что он сошел с ума, и велела ему замолчать.

Однако на следующий день стало известно о смерти Эдвина.

Тот являлся своему другу в течение трех ночей, причем в то самое время, когда он испустил свой последний вздох.

В 1848 году Даниел вернулся с теткой и дядей на жительство в Норвич, куда на следующий год к ним приехала мать.

Но вскоре после этого ей снова пришлось покинуть его, чтобы отправиться в Хартфорд.

Хартфорд расположен в пятидесяти милях от Норвича.

Однажды ночью такое же призрачное видение из света и тумана повторилось, но на этот раз перед Хьюмом предстала его мать. С трудом заставив себя заговорить, он спросил ее:

— Мама, ты умерла?

И тогда внутри самого себя он услышал все тот же голос, который ответил:

— Пока еще нет. Но завтра, в полдень, я умру.

Затем все исчезло и мальчик заснул.

Однако утром видение осталось настолько запечатленным в его памяти, что перед теткой он предстал со слезами на глазах.

— Что с тобой? — спросила она у него. — Почему ты плачешь?

— Потому что мама умрет сегодня в полдень.

— Кто тебе это сказал?

— Она сама.

— Когда?

— Этой ночью.

— Да замолчи ты, вестник несчастий! — воскликнула тетка.

Мальчик замолк, но через день он узнал о смерти матери: она умерла ровно в полдень.

Все это было лишь предвестием тех связей, которые Хьюму предстояло иметь с духами.

Через пять или шесть месяцев после смерти матери, около десяти вечера, уже лежа в постели, он услышал, как кто-то трижды постучал у изножья его кровати, потом еще трижды, затем еще.

Хьюм не произнес ни слова, но чей-то голос сказал ему:

— Это духи.

В ту ночь Хьюм не смыкал глаз.

Утром он поднялся с постели бледным и изможденным и в течение нескольких недель после этого страдал кровохарканьем.

Тетка позвала его к чаю, но он, вместо того чтобы взять чашку, печально опустил голову на руки.

— Что с тобой? — спросила его тетка.

Но мальчик не посмел сказать ей правду, ибо он помнил, какое жуткое впечатление произвели на добрую женщину признания такого же рода, которые он сделал ей прежде.

Внезапно он услышал, что по столу постучали: он поднял голову и прислушался.

Тетка тоже услышала стук, так что хранить молчание дальше было невозможно.

— Что это такое? — спросила она.

— Это духи, — боязливо ответил мальчик.

— Да что же это, дьявол в вас всех вселился, что ли?! — воскликнула тетка.

И надо сказать, что слова «в вас всех» имели вполне определенный смысл.

Незадолго до этого две девушки, сестры Фокс, наделали много шума на всю округу тем, что оказались одержимы стучащими духами.