Путевые впечатления. В России. Часть первая

Эти трое были авторами прошения, призывавшего на царство Софью, сестру царя, которая всю жизнь замышляла против него козни.

Мы уже говорили, что Софью заточили в монастырь.

Троих стрельцов повесили на виселице, возведенной прямо напротив ее кельи.

В руку одного из повешенных вложили прошение.

Виселица стояла так близко к келье, что рука с письмом, окоченев, просунулась в окно царевны.

Петр приказал, чтобы все так и оставалось, пока рука и тело повешенного не сгниют и не рассыплются в прах.

Это зрелище излечило царевну от любых новых попыток к бунту. Она попросила разрешения постричься в монахини и, сменив свое имя, столь печально прославившееся, называться Марфой.

Обе ее просьбы были удовлетворены.

Она умерла монахиней в 1704 году.

Как уже было сказано, во время первого сражения со стрельцами Гордон перебил из десяти тысяч человек семь тысяч. Три тысячи бежали и рассеялись по стране.

Однако царь желал полного истребления стрельцов.

Под страхом смертной казни он запретил во всех пределах российской державы не только предоставлять убежище беглецам, но и подавать им пищу.

Ни куска хлеба тем, кто умирает с голоду, ни глотка воды тем, кто умирает от жажды. Трупы этих несчастных находили на дорогах, в лесах и степях.

Жен и детей казненных высылали в самые дикие и пустынные местности России. Семьям бунтарей и их потомкам было запрещено покидать места поселений.

Чтобы запечатлеть память об этой небывалой казни, Петр повелел поставить на больших дорогах граненые каменные столбы, на которых были начертаны сведения одновременно о преступлениях и наказаниях виновных.

Позже этому примеру последовали Махмуд в отношении янычар и Мухаммед-Али в отношении мамелюков.

X. ЖЕНА ДРАБАНТА

Как уже говорилось, главной заботой Петра I было найти предлог для войны со Швецией.

Одна лишь эта держава могла отдать ему порт на Балтике.

К несчастью, как раз в это время умирает в возрасте сорока шести лет Лефорт, правая рука царя. Петр находит — или полагает, что нашел — замену ему в лице того самого князя де Круа, историю которого мы рассказали, проплывая мимо Ревеля.

Петр повелел оказать своему генерал-адмиралу величайшие почести и следовал в погребальном шествии, держа в руке пику, позади капитанов, в чине простого поручика, который он взял себе в полку покойного генерала.

Тем временем Петру представилась возможность провести реформу, которую он расценивал как равную победе на поле боя. Стоило патриарху Адриану скончаться, как Петр объявил, что патриархов больше не будет, и провозгласил себя не только светским, но и духовным владыкой государства.

С тех пор он часто повторял: «Людовик XIV во многих отношениях превосходил меня в величии, но в одном я совершил более, чем он, в одном превзошел его: я понудил мое духовенство к миру и повиновению, тогда как он своему позволил взять над ним власть».

Наконец, представилась и возможность объявить войну Швеции.

Ливония или, по крайней мере, значительная часть Ливонии, вместе со всей Эстонией, была уступлена Польшей Карлу XI.

Однако при этом народы, населявшие уступленные земли, в качестве непременного условия оговорили сохранение своих прав.

Все или почти все эти права Карл XI нарушил.

В 1692 году ливонский дворянин по имени Иоганн Рейнгольд Паткуль вместе с шестью депутатами провинции прибыл ко двору Карла XI, чтобы подать королю петицию, написанную почтительным, но твердым слогом.

Карл XI арестовал шестерых депутатов, посадил их в тюрьму, а Паткуля приговорил к лишению чести и жизни.

Паткуль не стал ждать исполнения приговора: он бежал и, воспользовавшись тем, что Август Саксонский был только что избран королем Польши, спешно направился к нему и напомнил ему о данной им клятве вернуть, если он взойдет на престол, провинции, отнятые шведами.

Как раз в это время Петр, со своей стороны, помышлял о завоевании Ингерманландии и Карелии.

Ему стало известно, что Паткуль прибыл в Москву.

Тот явился напомнить Петру, что Ингерманландия и Карелия некогда принадлежали России и шведы завладели ими в ходе войн, начавшихся во времена Лжедми-триев.

Петр, однако, об этом и не забывал.

Паткуль взял на себя роль посредника между русским царем и королем Польши; затем, для большей надежности, он усилил союз участием в нем Фредерика IV, короля Дании.

Карл XI умер и оставил трон своему сыну Карлу XII.

Карлу XII было всего лишь восемнадцать лет, и как военачальник он ничем еще не прославился.

Паткуль был произведен в генерал-майоры и получил задание начать осаду Риги.

Петр отправил в поддержку перебежчику шестьдесят тысяч солдат — правда, из этих шестидесяти тысяч лишь двенадцать тысяч с трудом можно было счесть регулярными войсками — и осадил Нарву.

Он остановил свой выбор на Нарве потому, что у этого города была гавань на Балтике.

Фредерик Датский, предупрежденный обо всем последним, собирал армию, чтобы содействовать операциям своих союзников.

Но Карл XII не дал ему на это времени: он двинулся в Данию и за пять недель расправился с Фредериком и его армией.

Затем он прислал подкрепление к Риге и вынудил Паткуля снять осаду.