Путевые заметки от Корнгиля до Каира, через Лиссабон, Афины, Константинополь и Иерусалим

3-го октября якорный канатъ нашего парохода шумно потонулъ въ синемъ мор передъ Яфою, мили за полторы отъ города, который ясно рисовался въ чистомъ воздухъ. На свтломъ неб вяли блестящіе флаги консуловъ, какъ символъ гостепріимства и отраднаго отдыха; самый городъ походилъ на большую груду обожженныхъ на солнцъ кирпича, изъ которой подымались минареты и маленькіе блые куполы. Кое-гд вершины финиковыхъ пальмъ торчали веромъ надъ кровлями этихъ некрасивыхъ зданій; городъ обхватывала песчаная степь, въ глубин которой краснли невысокія горы. Можно было разсмотрть вереницы верблюдовъ, тянувшіяся посреди этихъ желтоватыхъ равнинъ; а т изъ насъ, кому предстояло выдти на берегъ, могли полюбоваться на морской прибой, заливающій песокъ берега и прыгающій поверхъ подводныхъ камней, которые чернли на пути къ городу. Прибой этотъ очень силенъ, проливъ между скалъ узокъ, и опасность немаловажна. Когда пересли мы съ парохода на большой туземный баркасъ и поплыли къ Яф, проводникъ вздумалъ потшить нашихъ дамъ пріятнымъ разсказомъ о томъ, какъ лейтенантъ и восемь матросовъ съ корабля ея величества утонули здсь, наткнувшись на эти скалы. Онъ не принималъ въ соображеніе, что насъ везутъ только два взрослыхъ гребца и два полунагихъ мальчика, которые, стоя, правятъ рулемъ и двумя маленькими веслами.

По минованіи одной опасности отъ скалъ и прибоя, наступила другая: отвратительные чернокожіе дикари, въ прекоротенькихъ рубашонкахъ, бросились по мелкой вод навстрчу къ намъ и, размахивая руками, начали кричать по-арабски, приглашая васъ ссть на плеча къ нимъ. Вроятно, эти молодчики напугали дамъ вашихъ больше скалъ и прибоя; но что же длать? бдняжки должны были покориться своей участи. Кое-какъ услись они на коричневыя спины этихъ негодниковъ, которые донесли ихъ почти до самыхъ воротъ города, гд шумно тснилась густая толпа Арабовъ. Мужчины между тмъ разсчитывались съ гребцами. До сихъ поръ припоминаю я съ особеннымъ удовольствіемъ крикъ и проклятія худенькаго и чрезвычайно голосистаго парня, которому, вмсто шести, дали по ошибк пять піастровъ. Но какъ различить эти монеты, не умя прочесть, что на нихъ написано? И та, и другая вылиты изъ того же негоднаго свинца или олова; я думалъ, что меньшая изъ нихъ иметъ боле цнности; но задорный Арабъ, знавшій, какъ ходятъ эти деньги, изъявилъ очевидное расположеніе перерзать горло тому человку, который не уметъ различить ихъ. Незадолго до этого, здсь рзали людей и не за такія серьозныя вещи.

По выход на берегъ, мы прежде всего позаботились отыскать взорами нашихъ леди. Обнаженные дикаря все еще таскали ихъ на плечахъ, расхаживая по берегу. Пройдя сквозь темные ворота, мы очутились въ улиц, запруженной навьюченными лошаками, верблюдами и ихъ погоньщиками. Сквозь эту-то разнохарактерную толпу должны были пройдти mesdames et mesdemoiselles, пріхавшія сюда верхомъ на жителяхъ каменистой Аравіи. Мы поспшили войдти въ первую отворенную калитку, пробрались между лошадей, стоявшихъ подъ навсомъ крытаго двора, и поднялись по каменной лстницъ въ домъ русскаго консула. Прислуга его встртила насъ очень вжливо. Дамы, сопровождаемыя ящиками и чемоданами (предметомъ нашихъ особенныхъ заботъ), пройдя нисколько террасъ и лстницъ, были введены въ небольшую, очень комфортабельную комнату, въ которой сидлъ представитель Россіи. На англійскихъ просто, но со вкусомъ одтыхъ дамъ съ удивленіемъ смотрли смуглолицыя женщины, въ чалмахъ, съ отрепанными хвостами, безъ корсетовъ, съ золотыми монетами и голубыми бусами на ше; на террасахъ черные повара, раздувая огонь, возились съ какими-то престранными горшками и кастрюлями; дти, въ длинныхъ, пестрыхъ блузахъ, покинувъ игры и занятія, пришли также смотрть на насъ. При вход нашемъ въ прохладную комнату, въ которой былъ сводъ, ршатчатыя окна, выходившія на море, портретъ русскаго Императора и образа св. Георгія и Божіей Матери, консулъ принялъ насъ очень любезно и угостилъ гранатами, сахаромъ и трубками съ какими-то благовонными чубуками, аршина въ три длиною.

Увренные въ любезности русскаго консула, мы оставили у него дамъ и пошли знакомиться съ нашимъ собственнымъ представителемъ. Улицы этого городка также непріятны для копытъ лошади, какъ и для ногъ путешественника. Многія изъ нихъ изрыты ступеньками, ведущими прямо въ домы обывателей; чрезвычайно неопрятные конюшни и чуланы занимаютъ нижніе этажи этихъ зданій; вы идете безчисленными коридорами, подымаетесь съ террасы на террасу и видите, гд ни попало, маленькія комнаты: семейства живутъ столько же въ нихъ, сколько и на террасахъ.