Пути в незнаемое

Остап Бендер, написав на бумажке вопрос глухому кинодеятелю: «А вы кто?», получил ответ «Звуковик». Пожалуй, в некоторых ситуациях чемпиону по шуму просто выгодно быть глухим. Но природа не предусматривала подобную роскошь. «Гибни, вовремя не услышавший крадущегося врага! Кто не уловил шороха предназначенной для него жертвы, пусть голодает. А ты, тугоухий, не расслышавший зова любви, оставайся бездетным!»

Для нас это уже позади. Мы плохо бережем уши. Исследователи утверждают, что люди глохнут. Особенно на высокие звуки и особенно жители города.

Природа любит шокировать вариациями, но разнообразием тем не балует. У бабочек уши помещены на брюхе или на груди, кузнечики предпочитают слушать ногами. Не так легко отыскать слуховой проход воробья, зато в ухо слона можно, пожалуй, завернуться, как в одеяло. Однако в главном — в устройстве и принципе действия внутреннего слухового прибора — пришлось соблюсти жесткий стандарт.

Почти у всех, кто имеет какие бы то ни было уши, звуки преобразуются в нервные импульсы особыми клетками с тончайшими колеблющимися волосками. Эти клетки произошли, как полагают, от жгутиковой клетки, единого родоначальника глазных колбочек, обонятельных луковок и прочих чувствительных приемников, именуемых рецепторами. Такие жгутиконосцы находились в том, что было кожей у наших сверхдальних предков, древнейших существ, похожих на губок.

Удивительно ли?

Праматерь самого мозга и всех органов чувств, кожа еще и сейчас иногда преподносит сюрпризы в виде «кожного зрения», а глухим дарит «осязательный слух». В сущности, слух наш можно рассматривать как особый сгусток, концентрат рассеянной по всему организму чувствительности к молекулярным вибрациям. Точно так же и зрение есть особая, концентрированная разновидность электромагнитной чувствительности, которой обладает в диффузном виде все тело.

А вот и музыкальные инструменты… Или осторожнее — звуковые.

И здесь разнообразие мы видим, главным образом, у насекомых: крылья с надкрыльями, пилочки, хоботки, зазубрины на ногах, барабаны на брюшке… Скромнее звукооборудование у земноводных, всего-навсего воздушные мешки, что-то вроде мехов; и, наконец, тонкостенный мускулистый мешок: гортань — стандартный, хорошо отработанный звуковой прибор птиц и млекопитающих. Две ее струны — голосовые связки — вибрируют под струей воздуха, выпускаемого из легких.

Заметим: голос произошел из дыхания. Озвученное дыхание… Слух и дыхание неразлучны, и даже в кабинете врача неразделим триумвират уха, горла и носа.

Лучше перестараться

Почему поют петухи? Зачем воют собаки? В чем смысл кошачьих концертов?

Таинственны языки, звучащие в лесах, в полях, на скалах, вблизи водоемов. Строго научное изучение природной симфонии, по сути дела, лишь началось. Занимается этим молодая наука, этология, наблюдающая зверей в их естественном обитании, экспериментирующая тонко и осторожно.

«Что могу крикнуть, то и лучше всего слышу. Но слышу и то, что не могу крикнуть». У каждого, кто имеет слух и способен извлекать звуки сам, слуховая чувствительность наивысшая как раз в диапазоне звуков, издаваемых им самим и сородичами. Все понятно: основной смысл производства звуков — общение с себе подобными. Однако слух намного перекрывает диапазон голоса в обе стороны — вверх и вниз. Это значит, что для надежной ориентировки в мире одним внутривидовым общением ограничиваться нельзя.

Многое из того, о чем пойдет речь дальше, будет следствием этого простого на первый взгляд принципа.

…Львиная доля производимого на земле шума принадлежит, конечно, самцам.

Шумливость передового, но уязвимого пола особенно заметна у существ с наиболее жесткой и отработанной организацией. Звуки, издаваемые ветеранами эволюции, насекомыми, организованы настолько сложно и строго, что энтомологи всерьез говорят об их музыке, песнях, мелодиях, музыкальных фразах. Из пяти главных песен насекомых четыре приходятся на долю самцов.

Одинаковы у самцов и самок лишь сигналы опасности. У тех и других есть призывные серенады, они различные у обоих полов, самцы поют громче и чаще. Если звучит серенада, но вместо подруги является соперник, раздается боевой марш, или «песня угрозы». Если самка откликнулась и приблизилась, самец заводит «песню обольщения». Словом, содержание музыки отнюдь не философическое. Музыка насекомых биологически утилитарна, хотя еще не до конца разобрались, каким целям она служит.

Похоже все-таки, что ее назначение не ограничивается проблемой встречи полов. Зачем цикады организуют хоры? Зачем самцы сползаются в одно место и устраивают мужские капеллы?

Неясно.

Но зато, кажется, ясен смысл расточительности, самозабвенной щедрости в звуковом производстве — особенно в брачный период. Призывные песни звучат и звучат… Когда-то еще появится самка? Но уже идет добыча необходимой вероятности успеха, уже действует неумолимо принцип надежности, запатентованный эволюцией. (В этом месте машинистка сделала интересную опечатку, она написала: «принцип нежности».)