Путин. Его жизнь и время

Было бы легко растратить эти преимущества. Путин этого не сделал. Опыт работы заместителем мэра Санкт-Петербурга, где при Собчаке был постоянный дефицит бюджета, сделал его фискальным консерватором. Сначала надо восстановить экономику, а потом уже повышать уровень жизни", - говорил он. Нельзя ставить телегу впереди лошади, иначе она упадет в канаву. Его главные экономические советники - министр финансов Алексей Кудрин, который извлек аналогичные уроки из работы в Смольном, и Андрей Илларионов - были согласны с ним. Илларионов призвал его досрочно погасить 130 млрд. долларов США иностранных кредитов, взятых Россией при Ельцине, в основном у МВФ и Всемирного банка, что и было сделано. Кудрин предложил создать стабилизационный фонд в качестве стратегического резерва, финансируемого за счет налогообложения сверхприбыли нефтяных компаний, определяемой как чистый доход, получаемый при превышении цены на нефть определенного контрольного уровня, первоначально установленного в 20 долларов за баррель. Так и было сделано, что позволило создать финансовую подушку безопасности, которая вскоре превысила 100 млрд. долл. Был введен единый подоходный налог в размере 13%, самый низкий в Европе, взамен более высоких налогов, которые на практике собирались крайне редко.

Достичь договоренности о купле-продаже земли оказалось сложнее. За исключением короткого промежутка времени после революции 1905 года, когда премьер-министр-реформатор Петр Столыпин разрешил крестьянам индивидуальную собственность на землю в качестве альтернативы общинному землевладению, почти вся земля в России принадлежала государству, а до этого - императорской семье, дворянству или, в конце XIX века, богатым купцам с аристократическими замашками. Идея о том, что землю можно покупать и продавать, как любой другой товар, была настолько чуждой, что при обсуждении этого вопроса в Думе в 2001 году коммунисты заполонили трибуну, началась кулачная драка. К моменту восстановления спокойствия спикер Геннадий Селезнев был доставлен в больницу с жалобами на высокое давление, а у одного из депутатов был сломан нос. В итоге закон, разрешающий частную собственность на несельскохозяйственные земли, был принят, но его действие распространилось на сельскохозяйственные угодья только через несколько лет.

Наметился прогресс в снижении преступности. Бандитизм 1990-х годов, когда в крупных городах люди часто боялись выходить на улицу, чтобы не быть ограбленными или не попасть в перестрелку между враждующими бандами, ушел в прошлое. Уровень убийств начал снижаться в 2002 году и к концу второго срока Путина сократился вдвое, а в последующее десятилетие снизился еще раз. В Москве и Санкт-Петербурге в соотношении к численности населения было совершено меньше убийств, чем в большинстве американских городов. Уличная преступность и кражи со взломом снизились до уровня, сравнимого с парижским или лондонским. Организованная преступность была более серьезной проблемой, поскольку часто была связана с влиятельными фигурами в силовых структурах и органах местного самоуправления. «Не всегда понятно, кого люди боятся больше, - ворчал Путин в 2004 году, - преступников или милиции». Частично проблема, по его признанию, заключается в "повальной коррупции" в силовых структурах и правоохранительных органах. Но с точки зрения местных властей , доминирующая преступная группировка могла поддерживать порядок и держать в узде более мелких преступников, способствовать привлечению голосов на выборах и неофициально выполнять деликатные задачи, которые администрация не хотела бы выполнять сама. Именно по этой логике мэрия Санкт-Петербурга наладила отношения с "тамбовской" бандой. То же самое происходило и на государственном уровне. Были задачи, которые ФСБ предпочитала не решать самостоятельно, а отдавать на подряд.

Путин все это прекрасно понимал. Но он считал это либо неизбежным, либо приемлемым компромиссом, либо, что более вероятно, и тем, и другим. Каким бы ни было обоснование, в российских городах стало меньше насилия.

Разделительные линии между организованной преступностью, политическим истеблишментом и легальным бизнесом, и без того размытые во второй половине 1990-х годов, полностью исчезли. Когда главарь банды хотел захватить активы легальной компании, он теперь посылал не бандитов с АК-47, а юристов, вооруженных липовыми показаниями. Марк Галеотти в своей книге о российском преступном мире "Воры" пишет следующее: "Мало-помалу все меняется... По мере того как Россия приобретает филиалы HSBC и Starbucks, по мере того как россияне смотрят "Симпсонов" и "Сопрано", путешествуют и учатся за границей, по мере того как их финансовые системы становятся все более взаимосвязанными с другими, ... постепенно их преступники все больше будут походить на наших.