Путин. Его жизнь и время

В 2016 году российская экономика пострадала от санкций и падения цен на нефть. Столкнувшись с прогнозируемым дефицитом бюджета в 36 млрд долларов, Путин принял решение о продаже акций некоторых российских государственных активов, поскольку, по его откровенному признанию, "нам нужны деньги". Среди них была и "Башнефть". Западные инвесторы не проявили интереса. То, как Евтушенков лишился своих активов, нанесло еще больший ущерб доверию иностранцев, чем дело ЮКОСа. Сечин объявил, что "Роснефть" намерена участвовать в торгах, после чего потенциальные российские инвесторы также отступили.

Министр экономики Алексей Улюкаев, который был одним из последних представителей ельцинской команды 1990-х годов, высказал свои возражения, сославшись на то, что "Роснефть" в большинстве своем принадлежит государству, а значит, это будет фиктивная приватизация с передачей "Башнефти" от одного государственного предприятия другому. Но Путин утверждал, что это создаст "синергетический эффект", поскольку 19,5% акций "Роснефти" будут впоследствии проданы, а слияние сделает продажу более выгодной. Сделка состоялась, и в конце того же года акции "Роснефти" были куплены за 10,7 млрд. долларов США совместным предприятием Glencore, огромного транснационального сырьевого конгломерата с историей неоднозначных сделок, и Катарского инвестиционного управления.

Однако Игорь Сечин был не из тех, кто прощает обиды. С лета они с Улюкаевым находились на расстоянии кинжала. ФСБ прослушивала телефон Улюкаева, а Сечин отправил президенту расшифровку разговора, якобы свидетельствующую о том, что министр препятствует политике, одобренной Путиным.

В ноябре, через месяц после завершения сделки по приобретению "Башнефти", Сечин пригласил Улюкаева в свой кабинет и в знак явного примирения преподнес ему огромную корзину с бутылкой редкого вина и колбасой из кабана домашнего приготовления. Министр знал, что у него есть привычка делать такие подарки близким друзьям после возвращения с охоты. Но когда водитель укладывал его в багажник своего автомобиля, их окружили сотрудники ФСБ, которые обнаружили на дне корзины два миллиона долларов США наличными. По словам Сечина, Улюкаев потребовал эту сумму в качестве взятки, чтобы отказаться от противодействия сделке с "Роснефтью", и поэтому он организовал тайную операцию, чтобы разоблачить поведение министра. На следующий день Путин уволил Улюкаева, а сам он был помещен под домашний арест.

Вся эта история была вонючей. Александр Шохин, глава главного бизнес-лобби - Российского союза промышленников и предпринимателей - был откровенно недоверчив. «Надо быть сумасшедшим, чтобы так поступить', - сказал он. Угрожать "Роснефти"? Вымогать два миллиона долларов? Да еще у самого Игоря Сечина? ... Если бы это действительно произошло, то Улюкаева следовало бы не задерживать Следственным комитетом, а отправить в психушку».

Абсурдность обвинений, похоже, не беспокоила ни Путина, ни премьер-министра Дмитрия Медведева, ни большинство коллег Улюкаева. Когда год спустя дело дошло до суда, Сечин был как никогда дерзок и властен. Судья, по его словам, поступил как "профессиональный кретин", допустив обсуждение таких мелочей, как корзина с сосисками, вместо того чтобы сосредоточиться на серьезности предполагаемого преступления Улюкаева. Когда его вызвали на перекрестный допрос, Сечин отказался присутствовать.

«Некоторые граждане более равны, чем другие, - комментирует "Новая газета". Но при таком уровне власти равенство немыслимо. Это как в старые времена, когда дворянин не дрался на дуэли с простолюдином, а приказывал выпороть его во дворе». Даже Путин согласился с тем, что Сечин должен был явиться в суд, хотя и нелогично добавил, что не считает его нарушителем закона. Уголовный кодекс РФ категоричен: защита имеет абсолютное право на перекрестный допрос свидетелей обвинения, и отказ в этом является основанием для прекращения дела. Излишне говорить, что этого не произошло.

В декабре 2017 года Улюкаев был признан виновным в получении взятки в особо крупном размере и приговорен к восьми годам лишения свободы в исправительно-трудовом лагере строгого режима.

Судебное разбирательство, состоявшееся после решения Путина не вступать в конфронтацию с Кадыровым по поводу убийства Немцова, стало подтверждением того, что правила игры в Кремле меняются, причем не в лучшую сторону. Тюремное заключение Улюкаева не имело под собой никаких рациональных оснований. Это был добросовестный, способный министр, который просто выполнял свою работу. Единственным его проступком - так казалось большинству наблюдателей - было то, что он попал в лапы к Игорю Сечину, мстительному человеку, который был намерен заставить его заплатить за то, что он посмел противостоять ему.