Путёвые записки

- И тебе не западло ментам помогать? – перебил Кот, в упор глядя на Чижа. - Или, сделал дело - сдай подела, - твой уклад? Честный крадун, говоришь?

Кот медленно встал и глыбой навис над соседом. Но Чиж не оробел и не попятился. Он смотрел на Михаила снизу вверх слегка блуждающим взглядом и умудрялся криво улыбаться, при этом быстро тараторя и жестикулируя ловкими пальцами щипача:

- Ты за мою честь не беспокойся, фраерок. Я в любом порядочном обществе свои поступки обосную, потому как я не столько легавым помогаю, сколько таким же, как я. Пару чужих лопатников повешу на себя, так других от лишнего срока отмажу.

- Я же не призываю тебя сдавать кого-то, - продолжал Чиж уже спокойнее. -Ты просто вину признай, да перед журналюгами раскайся. Глядишь, и от пэжэ слиняешь и бабе своей поможешь, подельнице-то…

Чиж замолчал на секунду и за этот миг преобразился – глаза кололи шилом, губы сжались в тонкую нить капрона.

- Вика-то твоя чем заслужила тюрьму? – обжог словами Чиж. – Подумай о ней, прежде чем попрёшь до талого.

Кот отшатнулся словно от пощёчины, лицо свело судорогой, но его руки уже сгребли лацканы пиджака и приподняли Чижа над бетонным полом.

- Ты! Откуда! Знаешь! Про Вику!

Чеканя слова, Кот, с каждым выдохом, впечатывал Чижа в старый металл, будто хотел выкинуть его сквозь дверь, но каждый раз что-то мешало.

Чиж не сопротивлялся. Он ловил взгляд Кота и тянул губы в ухмылку. С той стороны уже судорожно ковырялись в замке.

- По телику видел вас обоих, - с несвежим придыхом ответил Чиж. – Ты мне зря пиджак помял, Медвежонок. И всё же подумай о Викульке, кисоньке твоей, голубоньке.

Чиж был спокоен, будто и не висел, прижатый телом Кота. И добил он с улыбкой:

- Конвой на этапе баб ещё как трахает! А те и рады, напоследок-то…

Кот зарычал и потянулся к горлу Чижа, но дверь открылась, и они вывалились в коридор. На широкую спину Михаила обрушились дубинки, но тот и не думал отпускать Чижа. Подмяв его медведем и оскалив зубы, Кот думал только об одном – успеть сжать челюсть на кадыке Чижа до того, как его сознание отключит меткий удар по затылку. Жилистый Чиж улучил момент и ткнул большими пальцами в глаза Кота, вместе с тем резко дёрнув ногу, метя коленкой в пах. Опыт не подвёл. Кот разжал руки, и охранники доделали свою работу.

Через пару минут Кота, уже во второй раз за день зашвырнули в мой дом.

Я терпеливо ждал смерть конкурента. К сожалению, Творец создал людей крайне живучими. Шок от превратности судьбы сменился у меня желанием добить гостя, как бы это не противоречило этикету. Я не стал терять время, спустился к нему на голову и полез через солёные лужи, не отвлекаясь на чревоугодие.

Я убью тебя!

С этой мечтой я забрался Коту в ухо. Запах тихого сумрака обволок меня покоем и, пробираясь всё глубже в конкурента, я чувствовал, как моя ненависть утихает и на её место возвращается уже обычный для меня хронический сплин.

В конце концов, думал я, как он может вызвать у меня хотя бы намёк на эмоцию? Я же не ревную друг к другу мошкару, а человек – это недомуха, не годится даже на завтрак. До сих пор не возьму в толк, как столь неловкое и безмозглое существо сумело удержать своё место в природе, не исчезнув ещё в эпоху доледниковых двукрылых.

Да, признаю, неведомым образом – а ещё недавно само понятие «неведомо» было для меня неведомо – Вика действует на мои рецепторы, нарушая душевное вечноспокойствие и превращая меня в безумца.

Что это? Сбой во мне или шутка Творца? Ошибка природы или её задумка? Кто она мне?

И, как всегда, размышления усыпили меня.

Мне снилась липкая боль.

Я попытался встать с грязного выщербленного пола, перевернулся на бок, подтянул к груди ноги. Вроде бы всё цело, но шевелиться было как-то лень. Тянуло закрыть глаза, слиться с болью и плыть по её волнам в забытьё…

Но нет, это слабина, мне нельзя, на меня смотрят Предки, по любому Дед качает головой в неодобрении. Я вскочил рывком, словно на очередной раунд боя, но из нутра всё же вырвался стон, не удержался, чёрт побери! Ноги подкосились, я еле успел присесть на скамейку, как меня вывернуло на собственные ботинки. Голова трещала, как грецкий орех между дверью и косяком.

Ничего, прорвёмся, не впервой! Надо бы себя в порядок привести, скоро суд. Впрочем, плевать, им же в назидание, небось думают, что я в санатории. Не в театр с Заей идти ведь…

- Зая! – просипел я. - Чёрт подери!

Она где-то здесь, это точно! Назад никого не увозили, хорошо бы мне не попасться ей на глаза в таком виде. И так напугана, хоть и держится молодцом.