Пылающее сердце

С того времени многочисленные биографы Уэсли касались евангелизации, но, насколько мне известно, появилось лишь одно серьезное исследование - докторская диссертация Элизабет Кристин Ноттингем (она родилась в древнем английском городе Йорке, где я как раз работаю над этой книгой), написанная тридцать лет назад в Колумбийском университете (Нью-Йорк) и посвященная раннему периоду жизни Уэсли. Я обнаружил эту малоизвестную работу благодаря любезности моего друга, преп. Бэзила Брауна, викария храма Св. Троицы в Хьюворте (Йорк), который вдохновил меня на продолжение исследований.

В наше время Церковь отводит евангелизации очень важное место, и тема книги может оказаться весьма актуальной. А поскольку методисты принимают участие в дискуссии о воссоединении протестантских церквей, то значение Джона Уэсли становится еще больше, и не только как невольного основателя методизма, но и далеко за рамками отдельной христианской конфессии. Я молюсь и надеюсь, что таким образом книга внесет скромный вклад в экуменический диалог. Уэсли сумел донести Евангелие до простых людей. Эта задача — по-прежнему главная для церкви, но она же и самая сложная, поскольку найти путь к людям очень непросто.

Прежде чем сказать о тех, кто оказал мне непосредственную помощь, я хочу почтить память двух замечательных учителей, оказавших на меня решающее влияние. Это мой первый преподаватель по истории Церкви, преп. д-р Ховард Уоткин-Джонс из Уэсли-кол- леджа (Хедингли), который бережно, но решительно привел меня к изучению истории XVIII в. как отдельного предмета. Его высокопреподобие д-р Норман Сайкс, одно время профессор церковной истории в Кембридже, а позже — декан Винчестера, не только вдохновлял меня своим точным и взвешенным историческим подходом, но и проявлял активный интерес к моей работе до самой своей смерти в 1961 г. Эти два человека помогли мне очертить круг исследований, которыми я имею честь заниматься до сей поры.

Что касается данной книги, мне хотелось бы выразить особую благодарность моему бывшему коллеге преп. Джону Боумеру, официальному архивариусу Методистской церкви, за неистощимое терпение и готовность помочь в поисках редких источников, а также моему нынешнему окружному председателю преп. д-ру Дж. Даунсу, который предоставил мне рукопись своей диссертации «Учение об эсхатологии у Джона и Чарльза Уэсли». М-р Б. Мадцит, владелец «Патерностер пресс», с самого начала горячо поддерживал издание книги, помогая на каждом этапе. Приношу свою благодарность сотрудникам читального зала Британского музея, библиотеки д-ра Уильямса, Лондонской евангелической библиотеки, библиотеки Бразертон (Лидс), библиотеки Райландс (Манчестер), библиотеки Нью-колледжа (Эдинбург), библиотеки Уэсли-коллед- жа (Хедингли), Справочной и Кафедральной библиотек (Йорк).

А. Скевингтон Вуд

Йорк Август 1967

Введение

«В первой половине XVIII в. в Англии царило нравственное запустение». С замечанием Гарольда Николсона большинство сегодняшних историков в основном согласны. Более взвешенный подход недавних исследований к этому периоду и заметная снисходительность к его порокам мало что меняют в общей мрачной картине. Разумеется, всегда нелегко судить о характере предыдущей эпохи и желательно избегать слишком широких обобщений - но все же вряд ли можно серьезно сомневаться в том, что нация оказалась на грани нравственного распада. По словам Невилла Уильямса, именно эта катастрофическая ситуация побудила Джона Уэсли в 1739 г. «сделать жизненно важный выбор и стать странствующим проповедником».

Традиционно считается, что Англия XVIII в. до некоторой степени оправилась от крайнего вольнодумства эпохи Реставрации.

Однако есть немало свидетельств того, что, по крайней мере, в начале века инерция еще была сильна. Тогдашние пороки выставлялись на всеобщее обозрение; пороками кичились, ибо, по замечанию каноника Эллиота-Бинса, лицемерие не входило в их число. Первые два монарха из Ганноверской династии были известными распутниками. Занимавший в течение двадцати лет (1722—1742) пост премьер-министра сэр Роберт Уолпол открыто сожительствовал со своей любовницей Марией Скеллет, которую он поселил в Олд-лодж (Ричмонд-парк)4. Лорд Честерфилд в письмах к сыну Филипу наставлял его в умении обольщать, без чего не мыслилось изысканное воспитание'. Леди Мэри Уортли Монтегю заявила, что в обществе «брак высмеивается и нашими юными дамами, и молодыми людьми; иначе говоря, представители обоих полов полагают его обременительным, и распутство считается для женщины столь же благопристойным деянием, как и для знатного господина».