Пылающее сердце

В других случаях аудиторией служили низины. Такая низина в Уэнсбери, близ моста над рекой Тим, носила название Холлоуэй-Бэнк. Согласно оценкам Уэсли, она могла вместить четыре-пять тысяч человек. Слушатели располагались полукругом, один ряд над Другим. Еще одна низина находилась близ Лимерика, возле бывшего военного лагеря. Склоны ее плавно поднимались вверх, так что слушатели сидели рядами. Низина в Морве (Корнуолл) просто напоминала театр31. Низина в Бристоле, вероятно, была самой большой: Уэсли полагал, что она может вместить шестьдесят тысяч человек, и что им всем будет слышен громкий поставленный голос32. Самой известной, вне всяких сомнений, была низина в Гвеннап, хотя она только частично имела природное происхождение — заброшенные шахтерские разработки поросли травой. Уэсли считал ее «лучшей из того, что я знаю в стране. Это круглая зеленая лощина, плавно спускающаяся вниз, около пятидесяти футов глубиной. Размерами она примерно двести на триста футов». В ту поездку он оценил количество слушателей как «полных двадцать тысяч человек», хотя несколькими годами позже говорил уже о тридцати тысячах. После его смерти место постепенно пришло в упадок, но в 1896 г. было восстановлено. Каждый Духов день здесь устраиваются службы, собирающие большую аудиторию. Нынешние его размеры несколько уступают тем, которые назвал Уэсли.

Первыми открытыми местами в Лондоне, где проповедовал Уэсли, были Мурфилдс, Блэкхит и Кеннинггон-Коммон. В XVIII в. эти места считались далеко не аристократическими. Некогда был моден Мурфилдс с его дорожками, обсаженными вязами; его называли «городской аллеей». Но во времена Уэсли он превратился в игровую площадку, где собирались социальные отбросы общества. С Кеннинггон-Коммон дело обстояло еще хуже. Заброшенный пустырь, он стал традиционным местом казней, вторым после Тайберна. Нередко здесь можно было увидеть людей в кандалах. Неудивительно, пишет Тайерман, что в Кеннигтон-Коммон «устраивало свои сходки лондонское отребье». Блэкхит находился в гораздо более респектабельном районе. Вообще же, для Уэсли было очень типичным, что основное внимание он уделял неблагополучным местам.

В деревенской местности он чаще всего проповедовал прямо в поле («грин»), В больших и малых городах он использовал парки и муниципальные земли; в дневнике упомянуты Бедминстер-Грин в Бристоле, Саутернхей-Грин в Эксетере (сейчас застроен домами конца XVII I-начала XIX в.), Карр-Грин в Стокпорте, Сент-Питерс - Грин в Бедфорде, Оксмантаун-Грин в Дублине39. В Колчестере он проповедовал на Сент-Джонс-Грин «со стороны высокой старой стены (видимо, это место было устроено со специальной целью)». В сельских районах Уэсли обычно проводил службы в поле или, как он сам говорил, «на лугу». Луг в Клиро (Уэльс) был «большим» и «гладким». В Дареме луг удобно располагался «у берега реки». В Уик-Сент-Мэри трава была свежескошена. В Калломптоне люди собрались в полнолуние. В Сент-Ивс они сидели на широких каменных плитах, из которых в тех краях часто складывали заборы. На поле, принадлежащем Ричарду Мерчанту из Бата, проповедь Уэсли прервал Красавчик Нэш; в последовавшей словесной дуэли Уэсли вышел победителем. В Тайвертоне многие стояли среди плодовых и цветочных деревьев, окаймляющих луг.

Дерьянвилль, неподалеку от Портадауна в Ольстере, Уэсли описывает как «маленькую деревушку среди болот, где живут очень деятельные христиане». Там он июньским утром «проповедовал огромнейшей общине в тенистом плодовом саду. В Стэнли, недалеко от Уинчкомба, комната в доме фермера Финча оказалась слишком мала, поэтому собрание было устроено в саду. Во время одного из многочисленных визитов в Бристоль Уэсли проповедовал в Старом Саду, некогда принадлежащем доминиканской обители. Эта земля досталась семье Пеннов после женитьбы Уильяма Пенна, и со временем стала носить название Квейкерс-Фрайарс. В Ирландии Уэсли однажды взобрался на пьедестал, с которого упала статуя св. Патрика. Это случилось прямо посреди рощи в Даунпатрик - идеального места для проповеди, где летнее солнце просвечивает сквозь деревья.