Пылающие комнаты (ЛП)

Брайан возвращается, только когда небо за окном в конце коридора начинает розоветь, веки у Джастина становятся тяжелыми и колкими, а сам он успевает пережить с десяток приступов ужаса.

Когда он, наконец, появляется в конце коридора, Джастин с трудом поднимается на ноги, приваливается к стене и прижимает ладони к холодному бетону.

Если Брайан и не ожидал его здесь увидеть, он ничем этого не выдает. Подходит к двери своего номера, открывает ее, ступает внутрь и придерживает дверь двумя пальцами, не давая ей закрыться. В комнате достаточно света, чтобы Джастин смог разглядеть смятые простыни на постели, груду дисков на тумбочке и переполненную пепельницу. В комнате достаточно света, чтобы он смог заметить, что у дальней стены номера высится мини-башня из чемоданов.

Брайан, чуть пошатываясь, сбрасывает пальто и ботинки, выдергивает ремень из брюк и выдыхает в потолок:

- Давно ждешь?

Джастин смотрит на аккуратно составленные один на другой чемоданы и отвечает:

- Три года, - а затем, подумав, добавляет. – Может, даже четыре.

Брайан смеется. Тихий смешок срывается с его губ и прыгает по комнате, отскакивая от стен, как резиновый мячик из автомата.

- Ты уезжаешь, - замечает Джастин.

Брайан выдергивает ногу из штанины и, не глядя на Джастина, отзывается:

- Завтра.

Джастина это совершенно не удивляет. Все дело в том, что он был знаком с Брайаном больше года, но, наверное, узнать его по-настоящему ему шанса так никогда и не представится. И это даже хорошо, потому что есть на свете такие вещи, очень важные, очень редкие вещи, которые Джастин может заметить издалека. И когда он о них думает, ему как-то спокойнее становится от мысли, что кто-то все равно рано или поздно уедет.

Он еще в тот первый день на лестнице разглядел, что красота Брайана запятнана уродством.

- Ну и когда ты собирался мне сказать? – спрашивает он.

И тогда Брайан оборачивается и смотрит на него. И Джастин не может разглядеть выражения его лица до тех пор, пока он не подходит его поцеловать, до тех пор, пока он почти не виснет на нем, склонив голову и тяжело опустив руки ему на плечи. Потом Брайан прижимается лбом к его лбу и вздыхает, от него разит сексом, бухлом и жаром «Вавилона».

- В конце концов, сказал бы, - говорит он.

А затем берется за край Джастиновой толстовки, стягивает ее через голову, отбрасывает в сторону и, уже отстраняясь, отводит пальцами волосы с его глаз.

Затем он проходит в ванную и включает душ. И Джастин идет за ним – свою одежду он теряет где-то по пути из полутемной комнаты к дверному проему, за которым виден силуэт Брайана. Видно, как он выпутывается из рубашки, стаскивает вниз по ногам трусы и хватается рукой за косяк, чтоб не потерять равновесие.

Потом они оказываются в душе, перед глазами все расплывается в клубах пара. Джастин прижимается виском к кафелю, смотрит, как Брайан намыливает волосы, и спрашивает:

- Ты знал, что Вавилон на самом деле назывался Бабили? - Брайан откидывает голову, по лицу его струится вода. - Это означало «Врата Бога». – Брайан трет глаза. – Знаешь, я как-то раз сказал Дафни про тебя: «Я видел лицо Бога», - Брайан сплевывает попавшую в рот воду. - А из Библии мы знаем, что слово «Вавилон» произошло от глагола «запутывать, сбивать с толку».

Брайан смотрит на него и улыбается. И все не так, вообще все - вот этот изгиб его губ, и оттенок глаз - все неправильно.

- Я не бог, - говорит он. – Не врач, не гребанный семейный психотерапевт и не инвестиционный менеджер. Я не герой, Джастин.

- Никто от тебя этого и не ждет.

- Разве?

Он осторожно втягивает Джастина под струи воды, обхватывает ладонью его член и прижимается губами к его рту. Проводит языком по тому месту, где смыкаются губы, снова и снова, пока Джастин не начинает отвечать на поцелуй, а член его не начинает твердеть и наливаться кровью у Брайана в руке.

Джастин перехватывает его запястье.

- Ты не обязан.

Но Брайан лишь начинает дрочить ему настойчивее, грубее, удерживает его рукой за шею и заглядывает в лицо.

А затем заявляет резко:

- Я не могу починить все на свете.

- Я от тебя этого и не хочу.

- Не хочешь? – Брайан наклоняет голову, прижимается губами к его уху и, не обращая внимания на то, что Джастин дрожит, продолжает двигать рукой. - Не хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

- Этим все равно не починишь… – голос у него срывается, зубы сжимаются, а из горла выдирается какой-то звук. – Ты не обязан чинить все на свете, - выдыхает он сквозь зубы.

Брайан что-то шепчет ему в плечо. За шумом воды не разобрать, но кожей это ощущается как: «Разве нет?»

Джастин хватает его за волосы и утыкается лицом ему в шею, заглушая все же вырвавшийся из горла звук.

- Не останавливайся, - умоляет он.

И в этот момент что-то внутри у него меняется, в эту секунду он отчетливо понимает, что кончит для Брайана. И даже не потому, что сам этого хочет, не потому, что ему это нужно, не потому, что это его починит – ведь нет, не починит же, не станет он от этого прекрасным, как прежде.

Он понял теперь, не станет. Ну и ладно.