Пылающие комнаты (ЛП)

Затем он наклоняется, подхватывает с пола сумку и начинает двигаться прочь даже раньше, чем та успевает взмыть в воздух. И думает про себя – нет, не думает, знает точно, - что если вот так Брайан считает, если чувства для него – вопросы грамматики, тогда, значит, он получил свой ответ. Вот так. И даже не больно.

А ждать чего-то другого он себе никогда и не позволял.

- Вот забавно, а я-то думал, ты повзрослел, - раздается за его спиной голос Брайана.

Джастин не должен бы на это клевать, но все же клюет.

- Повзрослел?

Развернувшись, он шествует обратно и сдергивает блокнот у Брайана с коленей.

- Да хули ты знаешь о взрослении, Брайан? Ты думаешь, я хочу романтических признаний? Роз, стишочков, гребанных серенад под луной? Плавали – знаем, ага, приплыли в итоге к виолончелисту. За эти три года – не считая последнего месяца – я только раз испытал что-то, отдаленно напоминающее привязанность, выражавшуюся, кстати, исключительно в словах, да и та на поверку оказалась насквозь фальшивой. И тем не менее, даже меня не настолько скрутил эмоциональный запор, чтобы я не в состоянии был признать, что хочу быть с тобой. И если ты не можешь этого произнести – и произнести искренне, - подводит итог Джастин, - значит, тут и думать не о чем. Прости, Брайан, но я так не могу.

Джастин понимает, что это сильно смахивает на ультиматум, но на самом деле, он не то имеет в виду. Просто все дело в том, что он всегда будет – вот таким. Всегда должен будет спать спиной к стене. И знать, кто стоит позади, - какого они роста, с каким выражением на него смотрят, что на них надето, что спрятано в их бездонных карманах и громко ли они топают, приближаясь. Всегда.

Он всегда будет стремиться себя защитить.

Брайан трясет ступней, закинутой на колено другой ноги, и смотрит в окно, на взлетную полосу. А затем, наконец, отвечает:

- Я хочу, чтобы ты был рядом, - Джастин сжимает рукой ремень сумки, края его до боли впиваются в ладонь. Глаза Брайана на секунду встречаются с его глазами - это самый быстрый взгляд в мире, а затем он, отвернувшись, добавляет. - Я хочу быть с тобой.

Даже со стороны видно, чего ему стоит это сказать, - по тому, как напрягается его подбородок, как дергается рука, как явно он борется с собой, чтобы не закатить глаза. Должно быть, он сейчас мысленно по-всякому себя обзывает – лесбиянкой, сопливым педиком, гребанной феечкой с замашками натурала – ни одного оскорбления не упускает. Джастин же собирается с силами, чтобы доказать, насколько он повзрослел.

Он опускает сумку на пол и усаживается рядом с Брайаном. Не превращает все это в какое-то событие - не набрасывается на него с поцелуями, объятиями, обещаниями.

Просто говорит:

- Нужно договориться об условиях. Есть кое-какие вещи, которые мне необходимы. Некоторые из них не обсуждаются.

Брайан, конечно, тут же настораживается. Может быть, он и страдает эмоциональными запорами, но кое-чего у него точно не отнять - он прекрасный бизнесмен.

- Забавно, я как раз собирался сказать то же самое, - отзывается он, отбирает у Джастина свой блокнот и снова принимается писать, склонившись над бумагой так, что волосы падают ему на глаза. – Ты сходишь к врачу. К какому-нибудь специалисту, который занимается подобными проблемами. И займешься восстановлением своей руки.

Скосив глаза вправо, он смотрит на Джастина до тех пор, пока тот не замечает его взгляд и не кивает. Тогда Брайан продолжает.

- Я работаю допоздна. Иногда пропадаю в офисе целыми днями, временами мне приходится уезжать. Я строю планы и нарушаю их, но только потому, что бываю вынужден это сделать. За каникулы длиной в месяц приходится платить.

- Что-нибудь еще? – спрашивает Джастин.

- Да, - на этих словах Брайан, наконец, откладывает блокнот, убирает ручку в карман пиджака и, обернувшись к Джастину, смотрит ему прямо в глаза. - Мы не женаты, я трахаю, кого хочу и когда хочу, но… – он снимает пушинку с рукава Джастина и щелчком отбрасывает ее в сторону, – всегда предохраняюсь. И обещаю не трахать никого дважды.

И Джастин едва не смеется над тем, что Брайан посчитал необходимым это оговорить. Однако любопытную формулировку он выбрал – «обещаю не трахать никого дважды». Как будто бы до сих пор он уже так не поступал, как будто бы это особое предложение, компромисс, на который он готов пойти ради Джастина. И это притом, что сам Джастин, возможно, вообще не способен заниматься сексом – по крайней мере, не в таком всеобъемлющем смысле, как раньше. По крайней мере, пока. И, наверное, вот именно это – то, что Брайан хочет с ним чего-то большего, чем просто секс, и есть настоящий романтический жест – признание, розы, стишочки и гребанные серенады.

Джастин позволяет своим губам сложиться в довольную улыбку – но только на секунду.

- Что-нибудь еще?

Брайан, обдумав его вопрос, вздергивает плечи:

- Это все мои условия.

Собственные условия Джастину хорошо известны.