Пыльными дорогами. Путница (СИ)

— Тише ты, — удержал за руку Ладимир. — Зашиблась?

Я потерла ударенную щиколотку. И надо же было на стул в спешке да потемках налететь.

— Глупость, — ответила.

— Ой ли? — колдун улыбался. — Опасно тебя в темноте оставлять одну. Убьешься ненароком.

— Удержал на ногах и на том спасибо.

Ладимир не отпускал моей руки.

— Не боишься больше упасть?

— Я и раньше не шибко боялась.

Выпрямилась, шаг к нему сделала и замерла.

Тихо так. Лишь шаги да приглушенные голоса внизу — Велимир с Хельгой говорят. Темнота уж полностью все скрыла, одни лишь смутные очертания видны.

Ладимир ладонь мою отпустил, а потом обнял за плечи легонько. Сердце вдруг глухо забилось и будто упало куда-то. Совсем не так, как тогда, как Арьяр целовал. Не было ни дрожи, ни мурашек. А вот мир вокруг словно исчез. Будто ждала чего-то давно, искала, а оно и нашлось. И не нужно больше ничего, кроме этого.

Склонился он ко мне так, что сияние глаз в темноте разглядела, а прядь волос, что на лоб упала, чуть кожу защекотала. Только теперь я уж бежать и не думала.

— Ну что, идем что ли? — спросил тихо.

Я вмиг опомнилась и Ладимира оттолкнула.

— Идем! — отбросила косу за плечо. — А то сам стоишь и меня не пускаешь.

Он не ответил, но сдается мне, едва сдержался от усмешки своей поганой.

Ох ты ж…Слов было столько, что и подобрать не могла. Как я только не честила Ладимира треклятого.

Честить-то честила, а сама вновь и вновь думала, как обнял и как близко был. И думать-то теперь до самого утра, а после и до следующего буду.

Осьмуша и впрямь сам не свой был. Уж сколько я слышала о перевертышах, о силе их и бесстрашии, а на деле оказалось — не смелее зайца. Чуть что сразу в тоску-печаль.

— Что стряслось с тобой? — спросила у него. Села рядом да по голове погладила.

Осьмуша шмыгнул носом, плотнее запахнулся в плащ. У огня сидит, а самого будто от холода трясет.

— Велено мне было в Дом Предсказаний явиться. Ростих Многоликий наставника определил.

— Кого же?

— Чужестранца. Зораном его зовут. Посох его черным камнем увенчан.

Осьмуша умолк.

— И что же? Что дальше? — поторопила я.

— Зоран ушедшей служит, — добавил Ладимир, стоящий в дверях. — Сам из Зарецкого княжества родом.

— Разве же Ростих с детьми ушедшей знается?

— Всего один ее служитель в Доме Предсказаний и есть, Вёльма. Зоран — он ведь и сам перевертыш.

Обереги меня, Ларьян-батюшка! Защити светлой дланью своей!

Стало быть чародеи Дома Предсказаний разную волшбу творят. Секреты Велы-вещуньи, наговоры Мирадьи-травницы, боевые заклятия Лария-воина, старшего сына Ларьяна-батюшки, да много-много еще всего знают. Слугу ушедшей, темного жреца той, чье имя мало кто назвать отважится, привечают. Знать, творит он там обряды свои, ей поклоняется.

— Осьмуша, ты чего умолк? Дальше-то что? — я дернула парня за руку. Тот нехотя отвернулся от пылающего очага — дрожь в теле его все не унималась.

— Зоран обещал, учить меня будет. Только трудна эта наука — волка и человека в себе соединить. Он меня… обратиться заставил. Пошептал слова чужеземные и как изломало всего, мир померк, багряным окрасился… Волком я был, Вёльма…

Осьмуша опустил грустные глаза.

Я оглянулась на Ладимира. Тот спокойно перелистывал страницы какой-то книги, что у дядьки своего взял.

— Разве ж можно такое допускать? — не выдержала и спросила. — Чародеи ему помочь обещали, а теперь мучают.

Колдун перевернул страницу и, не поднимая глаз, проговорил:

— Помощь иной раз с болью приходит.

— С болью? Отдали парня черному жрецу и, выходит, все?

— Уймись, лисица. Ты говоришь о том, чего не ведаешь.

Я еще раз посмотрела на Осьмушу — ох и жалко же его! Вся радость от встречи с наставниками пропала.

— Чего же меня тогда жрецу ушедшей не отдали? Ладимир?

Он наконец поднял на меня глаза:

— Ты, Вёльма, заклинатель. Дар от Всеслава перенять должна. Расходятся ваши пути с Осьмушей. Он сын ее, а ты будто падчерица.

Птаха уж облетала небо, рассыпая по нему перья-облака. Луна-девица стыдливо прятала бок, лишь наполовину выглянув из своей горницы.

Не спалось мне. Думы все мешались. Обо всем и будто бы ни о чем. Сказала бы, может, да слов не нашлось. Не было — вмиг рассеялись.

Прикрыть мне глаза и увидеть берег чужеземный. Драккары могучие и воинов храбрых. Где же ты, сон мой прекрасный? Нет его.

Я встала и подошла к окну. Распахнула, впуская прохладный ночной воздух. Тот шустрым гостем забрался в комнату, защипал кожу, полез за шиворот.

Шорох в углу почудился — обернулась.

— Уууу…

Невесомым прыжком на кровати оказался полосатый кот.

— Василек? Как вошел-то?

Он прищурил глаза, чуть наклонил набок голову и мотнул пушистым хвостом. И тут я вдруг поняла, что не кот это вовсе — призрак его бестелесный.

— Что делаешь тут, дружок?

Кот зевнул и громко замурлыкал.

Не страшно мне совсем стало. Не будет от кота беды. А как явился — завтра у Варвары узнаю.

Закрыла я окно и вернулась в кровать. Василек в ногах свернулся — тепло от него будто от настоящего.

— Тихой ночи тебе, — шепнула, прежде, чем глаза закрыть.

И не снилось сегодня ничего…

Наутро я наскоро собралась и быстренько в Дом Предсказаний пешей отправилась. Ни слова никому не сказала.