Пыльца в крови

– Ну да. На Орфорте есть Стены и Пояс Безопасности, а на Земле Стены начинаются выше самых высоких деревьев. А в самом низу – дикая жизнь. Туда опасно спускаться просто так.

– Ваш мертвый город убивает свет для живой плоти. Она не будет изменяться в лучшие формы. Не станет хорошей дичью.

Тим помотал головой.

– Нет, внизу солнечно, и города почти не видно. Просто везде есть призмы и проекционные установки.

– Мерзкие мертвые установки, которыми вы прикрываете свое слабое нутро!

Ирт махнул конечностью, и она, в мгновение удлинившись, смяла желтый фонарик над пустой скамейкой.

Тим с ужасом смотрел на этот отросток с широкими кольцами браслетов. Опять отчаянно захотелось быть запечатанным, обернутым Флаа, забыться болью.

Хочу снять силовое поле.

Он стоял на самой грани мыслеприказа, не отрывая взгляд от расширившихся ноздрей изоморфа. Пусть он только прикоснется.

– Веди теперь меня в Ниши, Чага, – насмешливо проговорил Ирт и задрал голову вверх. Его, казалось, куда больше интересовали текущие по транспортному маршруту энергокапсулы, чем его зверушка.

– Я знаю одну Нишу подарков, – неожиданно сказал Тим. – Из мертвой красоты.

И они пошли.

Тим мог бы запросить маршрут, чтобы не ошибиться, и трассеры под ногами привели бы их в квартал ювелиров. Но не стал. Все и так непрерывно текло рядом: змеи трафика, вода в гребных каналах, струи фонтанов, цвет обрисованных в полутьме зданий, светлые фигуры людей, голоса с балкончиков над дорогой и открытых веранд. Шелестела листва. Ему хотелось остановить это движение, остановить неизбежность, к которой он стремился сам с болезненным отвращением и жаждой.

Подарок. Пусть Ирт получит его – свою мертвечину. Из рук зверушки.

Эта улица всегда была волшебной: россыпи камней, блеск белого серебра и позолоты, ларцы и шкатулки вместо домов. Улица ювелиров находилась где-то в центре криволинейного жилого варева Манилы. Здесь все было настоящее: никаких иллюзий и силовых полей, царапины и сколы на роскошных лазуритовых перилах.

Тим был здесь очень давно. Тогда ему казалось, что все интересное, яркое и лучшее в жизни должно случиться именно с ним, потому что он талантлив, умен и никогда не сдается. В тот день вместе с ним была девушка, ни имя, ни лицо которой он уже не помнил, но она отлично делала минет и смотрела на Тима огромными восторженными глазами. В какой-то момент это начало утомлять, но тогда он еще таскал ее за собой по улицам Манилы, рассказывал забавные истории и целовал в податливые губы.

Этот дом, похожий на гигантский обломок кварца, все еще был здесь. С серыми непрозрачными вкраплениями камня, острыми выступами и белесыми прожилками на гранях он выглядел самым необычным на улице.

Изоморф притормозил у этой глыбы и рассматривал ее внимательно, почти завороженно. Тим знал почему – подобные кварцевые своды встречались в глубине Ниш Стен Флаа, там, где хранили полуживых раудов, чтобы выварить из них горечь каменного плена и съесть в свой черед.

– Это Ниша еды? – спросил Ирт.

Когда в глухом голосе изоморфа прозвучала неуверенность и сомнение, Тим ощутил превосходство, едва заметное, но сразу испугавшее его. Он даже отступил назад от полукруглых серебристых ворот перед домом, словно это превосходство подстерегало его около них, готовясь сделать подножку.

– Пойдем, Чага. Покажешь Нишу человека.

И Ирт толкнул его в ноющую от напряжения спину.

Они оказались внутри – в гигантском куске волшебного кварца. Помещение было овальным, и по серебристо-серой стене слева тянулась диорама с презентацией самого мастера-ювелира.

Тим постоял, осматривая эту комнату. Удивительно, что все осталось почти таким же. Далекое прошлое и настоящее так здесь легко схлопнулись, словно ничего и не было между ними. Привести сюда Ирта, чтобы на некоторое время ощутить, что Орфорта не существовало. Никогда.

В мастерской зудящее желание снять защиту и исчезнуть в чужом теле – отступило.

– Хочешь посмотреть, Флаа? Хочешь понять, как устроены Ниши людей? Таких мертвых, таких не меняющихся. Вот смотри!

Он промаршировал вдоль стены, ткнул в микроиконку на настенном панно. Изображение зашевелилось, выросло, набухло красками. И заговорило:

– Виктор Иванович помог мне сделать колье на именины жены, оно получилось таким замечательным, потому что подходило к любому, ну совершенно любому ее платью.

Тим уже ткнул следующее:

– Значимым вкладом Виктора Ивановича Понащука в синтезирование атипических минеральных комплексов с пролонгированным периодом…

Потом следующее.

– Витя! Мы с ним работали, и это было такое наслаждение! – восторженное женское верещание заполнило помещение, а изображение полногрудой блондинки выглядело идеальным дополнением голосу.

– Что за мельтешня безмозглых голубатов!! – прорычал изоморф. – Кто содержится в этой Нише!

Тим рассмеялся, и Ирт сразу окаменел, всматриваясь в него.

Чага никогда не смеялся.

– Никто. Но зайти может любой. Это мастерская ювелира. И мы слушаем мнения о нем, о его работах. А вот смотри!