Рабочее пособие по выживанию в офисе

Две тысячи двести шестьдесят третий. Год, когда Федерация официально объявила войну Европейскому парламенту и его меритократному союзнику — Конклаву, первой по площади стране в мире. Три сильнейшие державы, сотканные из нескольких государств поменьше, начали Третью Мировую. Все ждали ядерных боеголовок, что вылетели ещё до новостей, но вот сюрприз — ни одна из них не нашла свою цель. В конце концов, у всех стран стояли системы гиперзвукового отслеживания, купленные втридорога у церкви Машинного Бога. Лишь разрядив свой ядерный арсенал, соперники поняли, что сражения придётся вести по методам прошлого.

Бронетанковые дивизии, пехотные батальоны, истребители с хроноускорителями, массивные боевые мехи, сравнивавшие целые города за несколько минут… Залпы лазерного оружия со спутников, огромные авианосцы, парившие в воздухе. Мир в очередной раз вспыхнул ржавым пламенем. Именно тогда генералом первой миротворческой армии Западного фронта был некто Орельен Марсиль, под чьим непосредственным руководством находилось твоё отделение. Уже через два месяца нескончаемых стычек с силами Федерации ты потерял всех сослуживцев. Хорошо, что тогда ты не успел привязаться ни к кому из них. Война разворачивалась масштабно — противник высаживался в тылу с завидной регулярностью, забегая даже на территорию Конклава. Северные азиатские народы бились достойно, попутно успевая отправлять Европейскому парламенту наземную технику по ленд-лизу.

И всё равно, эту войну вы проигрывали. Марсиль отдавал суицидальные приказы, сам часто оказываясь в гуще событий, чтобы проследить за их выполнением. Отправляя людей на смерть, он выигрывал время для перегруппировки. Сильный, смелый лидер, знающий, когда, чем и кем пожертвовать. Умудрявшийся уводить целые роты из-под обстрела в самый последний момент, он заслужил прозвище… Песочный Человек. По мотивам старой европейской легенды. Ты даже не ненавидел его, ведь в бою для ненависти нет места и времени. А бои вскоре начали вестись без остановки. Сутки. Вторые, третьи, четвёртые… Вы дрались, как раненные биомеханические реплики африканских львов. Без сна, без подкрепления, отступая только при потерях, превышавших девяносто процентов.

Орельен Марсиль… Наверно, прямо тогда он и вышел на контакт с фанатиками. В обмен на свою жизнь он бросил командование, подорвал термитную боеголовку прямо в штабе и исчез в туче пыли. Утёк, прямо как всегда, сквозь пальцы. Песок, проникающий куда угодно. И уже через три недели объявился в образе Кардинала, на чёрном пьедестале читавшим молитвы своим братьям по оружию. Церковь Машинного Бога, выступая наёмниками на стороне Федерации, крошила остатки боеспособных дивизий. А при поддержке Марсиля вы и вовсе отошли к границам Конклава, отдав разорённые, голодающие города на растерзание врагу. Отдельные дроны-разведчики запечатлели показательные казни мужчин и стариков. Следующие видеофрагменты насилования женщин и детей федераты передавали по открытым каналам, убивая мораль окончательно.

Кардинал сам исполнял свои приговоры, прямо как во время службы — некоторые приказы. Он был не столько главнокомандующим, сколько таким же солдатом. Сумасшедшим, отвратительным солдатом. Когда его крыша съехала набекрень? Ещё в начале войны? Когда он стал главой фанатиков? Чёрт его разберёт. Но постоянные видеозаписи, рассылавшиеся на нейроинтерфейсы отделений через взломанную походную административную сеть, неизбежно давили на психику. И ты бы принял его зверства, ведь и сам не гнушался некоторыми из них. Но ты, в отличие от него, не оправдывал их «справедливостью» или «благими намерениями». Речь, слова — вот та причина, по которой ты ослушался прямого распоряжения старшего. Ты пересёк линию фронта, оставив разряженную омега броню по пути.

И ты взялся за партизанскую работёнку. Всеми доступными силами ты находил и убивал последователей церкви Машинного Бога, подвешивая их на собственных синтетических органах на широких полуразрушенных эстакадах. Они были машинами, не настоящими людьми. Они даже не кричали, когда ты вскрывал их тела заживо, когда сжигал их из прометиевых установок, когда отрезал конечности. Всё — металл, полимеры, пластик. Извращённая справедливость должна быть сожжена, говорил ты себе. Прах к праху, пепел к пеплу. Такая тварь не должна жить в принципе. Лучше умереть, пытаясь её достать, чем жить в вечном ужасе от того, что когда-то ты не решился сделать выбор и сбежал с отступавшими частями Европейского парламента. Но… Вот зараза. Война кончилась. Кардинал закончил её, предав Федерацию и атаковав основные её части в спину.