«Работа мечты». За кулисами индустрии моды

Микаэла — еще один пример того, как риторика космополитической элиты маскирует классовые различия и структурную асимметрию, жизненно важные для капитализма. В марте 2012 года я сопровождала делегацию Федерации дизайна и моды Валлонии и Брюсселя в Париж, чтобы помочь в качестве волонтера в шоуруме бельгийских дизайнеров во время недели моды. Однажды вечером, когда шоурум закрывался, Джорджия, одна из руководительниц Федерации, предложила мне прогуляться по кварталу Маре и осмотреть рассыпанные по нему десятки других дизайнерских выставочных площадок. Именно так я познакомилась с Микаэлой, итальянским дизайнером ювелирных изделий. Общению способствовало то, что мы говорили на родном языке. Мы разговорились, и вскоре я попросила ее рассказать о своей работе. Она создает крупные серебряные украшения, их сложные формы являются результатом кропотливого труда. Микаэла подчеркивает, что все делается вручную. Прежде она много лет работала дизайнером в Милане в компании Dolce & Gabbana, но ушла оттуда, потому что уровень стресса и условия труда были обратно пропорциональны ее мизерной зарплате. Она решила работать на себя, но вскоре поняла, что для создания капсульных коллекций[57] одежды в них необходимо вложить несколько десятков тысяч евро. Микаэла объясняет, что преимущество ювелирных изделий прежде всего в том, что они требуют гораздо меньших производственных затрат, а также их не нужно делать в разных размерах, и у них нет сезонности. Когда я спрашиваю, делает ли она эти украшения сама, она отвечает, что совсем этого не умеет, поэтому каждый год летает в Индонезию, где проводит несколько месяцев. Там местные умельцы воплощают ее рисунки в жизнь. Затем она говорит мне с мечтательным и ностальгическим видом:

Есть семьи, где все только этим и занимаются, они все делают вручную, как в Средневековье. Нам есть чему поучиться у них — вот бы перенять их жизненную философию! Я каждый год уезжаю туда на четыре месяца. Я показываю им рисунки своих изделий, и целые семьи работают над ними с утра до вечера, от деда до внука, все вместе, а я в это время иду на пляж! Они работают не покладая рук, и у них всегда улыбка на лице, они прямо как маленькие улыбчивые муравьи.

На практике Хлоя и Микаэла выбрали схожие пути: они независимые дизайнеры, которые перенесли изготовление своих изделий в другие страны с целью уменьшить расходы на рабочую силу. В их стратегии нет ничего необычного; перемещение производства на периферию мира является отличительной чертой неолиберализма и обычной практикой в сфере моды. Однако их эстетические подходы и риторика различны: Хлоя ищет вдохновение в этнических мотивах, но при этом старается не упоминать о том, что делокализует производство. Говоря о себе, она также не акцентирует географическое происхождение. Что касается Микаэлы, то она создает очень лаконичные минималистичные украшения из металла, в которых нет ничего этнического, но ее рассказ свидетельствует о расистских взглядах на экзотику. Мастеров, создающих украшения по ее эскизам, она описывает как людей одновременно отсталых и очаровательных. Ее рассказ, исходящий из представлений о том, что жители экзотических регионов находятся на низшей ступени развития, в слащавой форме повествует о структурном неравенстве и дифференцированном доступе к благам современности в разных уголках мира, из чего Микаэла извлекает личную выгоду. Эти две точки зрения являются различными гранями одного и того же явления (культурной глобализации) и иллюстрируют разные уровни противопоставления космополитов местным жителям.

Частные показы мод и мировое неравенство

Мия ведет кочевой образ жизни. В мае 2012 года, например, она побывала в рабочих поездках в Милане, Сингапуре, Гонконге, Лондоне и Нью-Йорке. О ее перемещениях я узнаю из СМС и постов в соцсети[58]. В том же месяце, пока она была проездом в Париже, мы встретились в кафе, чтобы она могла рассказать мне о своей недавней поездке в Азию. За несколько недель до этого она лаконично сообщила в СМС, что улетает в Азию поучаствовать в одном проекте, но это конфиденциальная информация. Сидя на террасе бистро у Ворот Сен-Мартен, мы разговариваем. Я замечаю, что ее поведение меняется, когда к нам приближается официант: она вдруг начинает говорить громче и использовать более манерные жесты, чтобы ее заметили. Выглядит она весьма эффектно: дизайнерские очки с большими темными стеклами, алая помада и люксовый клатч, который она положила прямо на стол.