«Работа мечты». За кулисами индустрии моды

Едва приступив к работе, Эльза узнала о плачевном финансовом положении компании: «Когда я говорила кому-нибудь в Париже, что работаю в Carat, люди говорили „нда“ и косо смотрели на меня. Но уже год спустя мы работали со звездами. Мы поднялись за счет крутых андеграундных вещей. <…> Итак, у нас не было ни гроша, по сравнению с другими домами, но были результаты, и у меня был шанс быть рядом с Месье и участвовать во всех проектах».

Несмотря на финансовые проблемы, бренд вновь обрел престиж и известность. Эльза участвовала в символически значимых проектах и имела шанс тесно сотрудничать с Анри Кара. Впрочем, все это привело лишь к увеличению объема работы и к довольно натянутым отношениям кое с кем из руководства и администрации. Эльза работала на нескольких должностях одновременно, пахала как проклятая по десять-двенадцать часов в день, часто по выходным, и умудрилась ни разу не взять отпуск или отгул. Что касается денег, то долгое время ей платили минимальную зарплату, затем, после того как она потребовала прибавки, ей стали платить 2000 евро без вычета налогов. Подобное отношение со стороны администрации компании заставило ее чувствовать, что с ней «плохо обращаются»:

Обычно раз в год зарплату повышают; но мне не повышали. Они проанализировали мои обязанности и сказали: «Почему ты должна получать больше, если твоя работа состоит в том, чтобы рисовать эскизы?» Это звучало оскорбительно. При том что администрация никогда не оплачивала мне сверхурочные, отчитывала за малейшие опоздания, не создавала мне нормальных условий для работы <…> все это оскорбительно.

Эльза никогда не обсуждала свои финансовые трудности с самим Кара. Творческое сотрудничество не предполагает обсуждения заработной платы: «Все же мы не собирались беспокоить этим Месье… Он был моим наставником, и такие вопросы мы просто не обсуждали, для этого не было подходящего случая. <…> Когда я приходила в администрацию, мне говорили: „Решение принимает Месье“. Но с Месье нельзя это обсуждать, потому что нельзя его беспокоить».

Помимо «перевода стрелок» и «ухода от ответственности» со стороны администрации отказ повысить Эльзе зарплату также был обоснован низкой оценкой ее работы: «Я говорила об этом с управляющей, но та всегда отвечала: „Да, но вы не так хорошо работаете“. Я сказала: „Вообще-то я тут одна рисую все эскизы, разве нет?..“» Промучившись так четыре года, за которые ее «выжали как лимон», и узнав, что производственный бюджет урезали еще больше и что предстоят увольнения, Эльза решила покинуть компанию. Она уходила с мыслью немедленно начать искать новую работу, но усталость, накопившаяся за долгий срок, взяла верх: «В день, когда я ушла с работы, сразу же после показа мод, я упала в обморок [горький смех]… Полное выгорание…» Год спустя она подытожила свой опыт так: «Мы были в привилегированном положении, он [Анри Кара] к нам очень хорошо относился, многому научил, но администрация нас не ценила; я убеждена, что они делали так специально, чтобы держать нас в узде, чтобы мы не задавались».

Эта стратегия доминирования, заключающаяся в обесценивании труда дизайнеров и выплате им мизерных зарплат, присуща далеко не только скромной компании, в которой работала Эльза. Многие из тех, с кем я разговаривала, делились похожим опытом работы в крупных домах, имеющих миллионы евро прибыли. Эмоциональный аспект, в силу которого Эльза воспринимала своего босса почти как отца, тоже часто присутствует в секторе моды. Эльза также осознает, что ее опыт не уникален — из разговоров с коллегами ей ясно, что все они находятся примерно в одном и том же положении. Вот к каким выводам это подталкивает Эльзу: