Ради тебя (СИ)

Мужчина хватал ртом воздух, граф спешно раскрыл один из пузырьков и поднес к лицу сына, тот хотел бы уйти от тонкой стройки поплывшей к нему, но не мог даже покрутить головой, и вскоре глаза его закрылись, щеки, пылавшие огнем, стали тускнеть.

— Завтра к вам придет друид, его зовут Каристраз. Если он не сможет помочь, я выполню свое обещание.

Граф сглотнул, глаза его наполнились слезами.

— Вы знали о том, что Астис искал способы помочь родным? Вы знали о переселении души?

— Нет, сын последнее время был словно чужой, — покачал головой старый воин. — Он будто сам обезумел. Астис очень любил брата и сестру. Может, то что он видел и свело его с ума.

Больше король не стал спрашивать, сердце его сковала боль.

Астис отдал жизнь Ле и их ребенка ради жизней брата и сестры, и тем, кто обещал, но так ничего и не сделал, был Астера! Король теперь был в этом уверен. Только Верховный Жрец мог это сделать, только его силы бы хватило, только он бы на это никогда не пошел, ибо нельзя лишить жизни одного ради жизни другого. Это закон, который сам Астера поклялся чтить! Лжец и предатель, сыгравший на чувствах несчастного.

Посреди пустоши, в которую обратилось его сердце, сплошь покрытой льдом и снегом, вспыхнуло обжигающее пламя ненависти. Меч умоется кровью предателя и лжеца.

Осталось поговорить с одним из жрецов, которых Астера отослал далеко, заставить сказать правду. Чтобы быть уверенным! Уверенным, что Астера — предатель. Уверенным, что Король навечно проклят, и проклятье это лишает Вариана самых дорогих ему людей.

Глава 23 Полет

Солнце купало в благости Нагорье Арати, согревая холодные северные ветра, рвавшиеся на его просторы, обращая опасных врагов в союзников, вращавших силою своей огромные жернова мельниц.

Когда-то это была земля людей, последним самым ярким их потомком был Андуин Лотар, наставник Вариана, чье имя Ло’Гош дал сыну. Исчезнувший народ, потерявший свои корни…

Много в истории человеческих королевств темных пятен, страшных ран, того, что хотелось бы забыть, и того, во что с трудом верилось. Скольких лишились люди земель, сколько погибло и пленено детей. И не видно потерям конца. Да, есть и хорошее, но часто цена таких побед непомерна.

Тяжесть расставания со Скаем, Роттаром и Аликом была поистине непередаваемой. Ле будто теряла каждого из них. Страх больше не увидеть друзей заставлял слезы застилать глаза, а сердце сжиматься.

— Это ведь мой долг! — не могла успокоиться жрица. — Почему? Почему вы должны рисковать?

Скай улыбнулся, глядя на мечущуюся Ле, его руки остановили жрицу на очередном круге, которые выписывала молодая женщина, и крепко обняли.

— Ты и так достаточно сделала, Мышка, ты выжила! Лучшего ответа на твой вопрос не найти. И к тому же ты никогда не умела толкать речи и быть в центре внимания, а я, как ты понимаешь, для этого рожден. И ты обещала!

— Болтун! — насупилась жрица. — Ты… приедешь когда-нибудь?

— Да, — он сказал это твердо, уверенно, без сомнения.

— Ты обещаешь беречь себя и этих двух оболтусов? — Ле крепко обняла Ская.

— Это еще вопрос, кто кого беречь будет! — расплылся в улыбке Алик, а улыбался гном редко.

Она обняла каждого, каждому подарила частичку Света, которого в душе вдруг стало вдосталь.

Всадники тронулись, но паладин вдруг осадил лошадь и вернулся обратно к отряду.

— Дай мне голубя! — его рука указала на крохотную золотую птичку на поясе.

Ле удивленно округлила глаза, но подчинилась. Золотая птаха Света перекочевала в ладонь Ская, которой он, отдав честь, махнул на прощание.

После случившегося в Таллоке у Ле только и остались из прошлой жизни что этот голубок и кольцо короля. Посох ее был уничтожен еще тогда, в порту, сгинув под копытами демонов и в огне пожаров.

И вот с гиканьем трое всадников понеслись на запад, а отряд гномов, дворфов, охотника Давриша и друида Истиары, Ле, Серга и маленького Сильвера направился на юг к входу в 'тайное метро'

Идти пришлось пешком, но недолго, уже к обеду они достигли величественных скал, чьи склоны скатывались прямо к реке, несущей свои воды в Забытое море.

Темная ткань скрыла от глаз девушки-лекаря, эльфа — охотника, Ле и Серга мир, заставив их идти, держась за веревки, но едва под ногами зашуршали камни и почувствовался уклон, повязки сняли. Сильвер же, которого на время перехода с завязанными глазами взял на руки один из самых крупных гномов, наотрез отказался возвращаться и с упоением копался и дергал розоватую бороду своего носильщика, пока не уснул.

Темнота пещеры была разбавлена редкими синеватыми магическими факелами, гномы хорошо ориентировались под землей и без них, а вот остальным это помогало не спотыкаться на каждом шагу. Разве что ночным эльфам повезло чуть больше.

Спуск был долгим, но, что удивительно, воздух не был спертым, дышалось вполне приемлемо для глубоких пещер. Ле переживала за Сильвера, но сын спал на руках, то у нее, то у Серга и не подавал признаков беспокойства.

Низкие каменные своды и полы были выровнены, проход хоть и неширокий, но не грозил поцарапать локти.

— Мы уже идем под рекой, — нарушила молчание друид.