Читаем Радио Свобода как литературный проект. Социокультурный феномен зарубежного радиовещания полностью

Постоянное присутствие в эфире и среди штатных сотрудников признанных литераторов (прозаиков, поэтов и публицистов) – традиционное отличие РС от других западных радиостанций, вещающих по-русски. В связи с этим прежде всего вспоминается цикл программ Сергея Юрьенена «Писатель на Свободе», начатый на волнах РС в середине 1990-х годов и закрытый с переходом на новые форматы в начале 2000-х годов. Его героями в разное время становились писатели и одновременно авторы РС. Программу «Писатель на Свободе» по форме можно назвать радиожурналом, в ней были объединены материалы разных жанров: информационные, аналитические, художественные. В интервью, взятых автором у нынешних сотрудников РС, – литераторов русского зарубежья и тех, кто работает в Москве, практически каждый упоминает программу Юрьенена. Среди программ, автором которых выступал Юрьенен, необходимо упомянуть также «Поверх барьеров»; информационно-аналитические программы «Кинодвадцатки», «Кинозал Свободы», «Концертный зал «Радио Свобода»; беседу «Говорит и представляет «Радио Свобода»; документально-художественные программы «Впервые по-русски» и «Экслибрис».

На официальном сайте Сергея Юрьенена перечислены все темы его передач, начиная с 1978 года и заканчивая 2004 годом (увольнением с РС)[525].

Программа «Писатель на Свободе» включала в себя аудиопортреты писателей разных поколений. Героями передачи были: Александр Генис (на РС с 1984 года по настоящее время), Дмитрий Добродеев (на РС с 1992 по 2005 год), Леонид Ицелев (на РС с 1982 по 2004 год), Игорь Померанцев (на РС с 1987 года по настоящее время), Дмитрий Савицкий (на РС с 1989 года по настоящее время) и др. Обычно передача включала в себя биографию писателя, его монолог о творчестве и литературных пристрастиях, интервью с ним Сергея Юрьенена, отклики и комментарии к его книгам других авторов РС (т. е. других литераторов); читались отрывки из книг, иногда в программу вставлялись фрагменты архивных записей. Чтобы показать, как строилась передача, и охарактеризовать некоторых сотрудников РС современного периода, приведем здесь несколько фрагментов передач.

Разговор Юрьенена с Леонидом Ицелевым, прозаиком, драматургом, штатным сотрудником отдела новостей РС с начала 1980-х, эмигрировавшим в 1978 году. Писатель Ицелев рассказывает о Праге, где находится новая штаб-квартира РС: «В начале века в Праге было двести тысяч жителей, примерно тридцать тысяч из них говорили по-немецки, примерно половина этих немецкоговорящих жителей были евреи. Немецкий в Праге был языком чуждого меньшинства, а сегодня чехи гордятся и считают своими Кафку, Макса Брода, Франца Верфеля, Густава Майринка, Лео Перуца, Пауля Леппина. Сегодня в Праге меньшинства нет, но здесь несколько тысяч легальных и нелегальных русских и примерно столько же молодых американцев. Присутствие пражских русских создает ощущение окончательного возвращения на Родину, а американцы создают особый литературный колорит. Типичный американец – это выпускник колледжа, снимает комнату в блочном доме на окраине. Утром преподает английский, днем сидит в пражских кафе, а вечером пишет роман в стиле Хемингуэя. В этом же блочном доме его одноклассник пишет роман в духе Фицджеральда.

Юрьенен: Свободный писатель, как чувствует себя Леонид Ицелев на РС?

Ицелев: Оказаться сотрудником РС в начале 1980-х годов – это все равно что быть зачисленным в Царскосельский лицей в 1815 году. Моими коллегами оказались самые знаменитые литераторы третьей волны российской эмиграции. За это я благодарен судьбе и американскому Конгрессу»[526].

И еще один фрагмент из программы «Писатель на Свободе» с Дмитрием Добродеевым[527] за 1998 год. «Добродеев: В 23 года один из моих сокурсников написал на меня донос. Я оказался невыездным. Естественно, в брежневской России в 70-е годы о публикации того, что я писал, я и не мечтал…

Юрьенен: Дмитрий Добродеев в 1990-х получил политическое убежище в Германии… В какой мере эпоха молчания подготовила литературный вариант Добродеева?

Добродеев: Был страшный разрыв между внутренними стремлениями, амбициями и невозможностью истинного существования… Я начал с очень болтливой и длинной повествовательной прозы, где было много личностного… Это были тысячи страниц, которые потом уничтожал. Постепенно я понял, что надо очиститься от излишней рефлексии… Может быть, вот это желание не комментировать происходящее, а просто давать чистое действие, чистую картину, – это и стало моей формулой»[528]. Дмитрий Добродеев был редактором отдела новостей РС. В 2010 году в Москве вышел его роман «Большая svoboda Ивана Д.» (М., 2010), герой которого работает на РС.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мифы и предания славян
Мифы и предания славян

Славяне чтили богов жизни и смерти, плодородия и небесных светил, огня, неба и войны; они верили, что духи живут повсюду, и приносили им кровавые и бескровные жертвы.К сожалению, славянская мифология зародилась в те времена, когда письменности еще не было, и никогда не была записана. Но кое-что удается восстановить по древним свидетельствам, устному народному творчеству, обрядам и народным верованиям.Славянская мифология всеобъемлюща – это не религия или эпос, это образ жизни. Она находит воплощение даже в быту – будь то обряды, ритуалы, культы или земледельческий календарь. Даже сейчас верования наших предков продолжают жить в образах, символике, ритуалах и в самом языке.Для широкого круга читателей.

Владислав Владимирович Артемов

Культурология / История / Религия, религиозная литература / Языкознание / Образование и наука
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука