Radiohead. Present Tense. История группы в хрониках культовых медиа

Они хорошо скрываются, когда этого требует музыка – барабанщика Фила Селуэя на одной из песен заменили жестким диском, но он вернулся на Pyramid Song и выдал такую партию, под которую просто невозможно не махать головой в такт. «Делегаты ООН» создают саунд, который впитал в себя и упрямо-пассивное техно с лейбла Warp, и фолк-рок в духе R.E.M. и Sigur Rós, звук, который хочет быть похожим на джаз-банды шестидесятых, но не знает, как это сделать: Life in a Glass House напоминает Мингуса, спродюсированного Джорджем Мартином, – отличный способ завершить пластинку.

Должно быть, они собрали коалицию и проголосовали, чтобы написать I Might Be Wrong с жирной блюзовой гитарной линией, застрявшей в песне, словно сучок в глазу Бога.

Они звучат как группа в доиндустриальном смысле слова: ну, знаете, с гитарами, барабанщиком и все такое. А потом переворачивают страницу сценария и превращаются в симфонию или жесткий диск.

Это все, возможно, звучало бы как случайная подборка песен, если бы у микрофона не стоял десятитонный ханжа. Но пока Том Йорк поет отрешенным голосом, поднимающимся из трясины подобно болотному газу, пока его тексты остаются такими же отрывочными, как сейчас, он и Radiohead останутся такими же великолепными, волевыми и откровенно закрытыми для всех. Они из тех людей, кто сначала разгромят Starbucks, а потом, смущенно извиняясь, удалятся и исчезнут где-то в клубах пыли.

Глава 2 Как Radiohead научились ненавидеть бомбу

Питер Мерфи, Hot Press, 11 октября 2001 года

В первые дни после террористической атаки на Нью-орк, Пентагон и Питтсбург 11 сентября 2001 года Radiohead были не той группой, которую хоть кто-то хотел слушать. В новостях показали необработанные кадры с ручных камер, сделанные случайными прохожими, – производство их обошлось, наверное, в пару долларов, но выглядело все как сцены из «Дня независимости». Сюрреалистический монтаж и репортаж слились воедино, автору этих строк пришлось заставить себя прослушать три последних альбома группы. Слишком эмоциональные. Слишком параноидальные. Слишком близкие. Слишком интуитивные.

Том Йорк, певец, страдающий от «голосов нерожденных цыплят» – эдакий Цыпленок Цыпа от рок-н-ролла, – скорее всего спросил бы себя, желудь ему упал на голову или все-таки кусочек неба, обломок рейса 11 American Airlines из Бостона, прорвавший дыру во времени. Еще в OK Computer можно было услышать зловещие эхо, например, в песне Airbag («In the next world war/In a jack-knifed juggernaut/I am born again»[48]), которую вполне мог написать персонаж Джеффа Бриджеса из фильма «Бесстрашный» – человек, оставшийся целым и невредимым после авиакатастрофы и всерьез считающий себя бессмертным. В Idioteque из Kid A отдельные строчки слетают с холодной кубриковской поверхности музыки подобно межпланетным сигналам SOS: «Ice age comin’, ice age comin’… We’re not scare mongering… This is really happening…»[49]

Конечно же, Radiohead не могли все это предсказать, но иногда у искусства словно включается экстрасенсорное восприятие. Мы все уже слышали о рисунке на обложке альбома хип-хопового коллектива The Coup Party Music, до странности напоминающем искалеченные башни-близнецы. Primal Scream все лето играли новую песню под названием Bomb the Pentagon. Ньюйоркец Дэвид Боуи выложил на своем сайте сообщение, в котором сказал, что «никто не мог себе представить, что произошло 11 сентября», судя по всему, забыв собственные апокалиптические предсказания на Five Years и Diamond Dogs. Всего через несколько дней после катастрофы Мартин Эмис писал, что «температура планетарного страха поднялась до лихорадочной; «мировой шум», как выразился Дон Деллило, сейчас так же хорошо слышен, как тиннитус».

Ваш покорный слуга не хотел ехать в Белфаст; он хотел валяться под столом в ближайшем баре. Если главная цель террористов – вызывать ужас, то я не собирался доставлять преступникам такого удовольствия. Я хотел быть легкомысленным. Я хотел забыть.

Но Radiohead не дали мне такой возможности.

* * *

Когда мир идет на войну, чудаки становятся профессионалами. В течение всего прошлого века творческие умы пытались придать смысл войне, протестуя против здравого смысла.