Radiohead. Present Tense. История группы в хрониках культовых медиа

– Джонни всегда хотел плыть против течения, обманывать ожидания, – вспоминает режиссер «Песни тела» Саймон Паммелл. – В какой-то момент он хотел даже создать звуковые пейзажи на исчезнувших языках. Перкуссия в разделе «Насилие» медленно перерастает в синхронизированный, практически одержимый ритм – и из возбуждающей становится подавляющей; образы на экране параллельно переходят от обычных драк к жестокому геноциду. Это отличный пример того, как музыка рассказывает историю вместе с видеорядом.

Гринвуд перешел от арт-хауса к мейнстримовому кинематографу, записав резкий, кетгутовый саундтрек к фильму Пола Томаса Андерсона «Нефть» (2007) – «музыку о персонажах и пейзаже», по его выражению, – который сопровождал все эпические взлеты и падения фильма атональными размышлениями и широкомасштабным скрипом. Отчасти позаимствованный из раннего заказа для Концертного оркестра BBC под названием Popcorn Superhet Receiver, саундтрек говорил на музыкальном языке недосказанности.

– Это повторяющиеся текстуры, – объясняет Роберт Циглер, дирижировавший оркестром на записи обоих саундтреков. – Некоторые кластерные аккорды, которые он использовал – особенно для «Нефти», – идеально передали качество фильма. А новая его музыка – подвижные, ритмичные треки, – тоже сработала отлично. Он сумел сделать музыку угрожающей; в одном из самых великолепных номеров, Open Spaces, он играл на волнах Мартено [ранний электронный инструмент со зловещим звучанием], и вся концепция была просто идеальной. Огромные техасские пейзажи и маленькая музыкальная реплика, и эта реплика подняла весь фильм.

Я спросил Гринвуда, нужен ли ему визуальный образ в качестве отправной точки.

– Ага, – отвечает он. – Мне нравится писать музыку под что-то конкретное, но в то же время не совсем конкретное – это скорее повод для того, чтобы что-нибудь сочинить. Самое волнующее время для меня – это утро перед записью струнного квартета, или оркестра, или арфиста; я знаю, что они приедут, и расставляю для них пюпитры, микрофоны и ноты. А потом через четыре часа все заканчивается, и ты получаешь что-то. Мне очень повезло. Обычно композиторы для фильмов находятся в иерархии намного ниже гримеров. Музыку не считают чем-то важным, если не найдется режиссер-энтузиаст. А мне повезло три раза подряд.

Это волнение даже сильнее, чем перед выходом на сцену перед тысячами зрителей на концерте Radiohead?

– Да, пожалуй, – говорит он. – Потому что ты много недель готовился, все записано только на бумаге, и тебе самому интересно, что произойдет. Приезжают замечательные музыканты, ты даешь им что-то с виду безжизненное, а они делают это очень музыкальным. Это стало для меня огромным открытием: вы понимаете, сколько же они в это вкладывают… они могут заставить что угодно звучать музыкально, даже простой аккорд до-мажор. Все звучит намного более волнующе, чем вы себе представляли. Это большой секрет, вы просто не понимаете, насколько же велик вклад этих людей. «Я могу это сыграть четырьмя или пятью способами – как вам лучше пойдет?» Или: «На струнных инструментах можно сделать вот такой эффект», и так далее.

Роберт Циглер не сомневается в композиторском таланте Гринвуда; его идейным вдохновителем он называет польского модерниста Кшиштофа Пендерецкого.

– Его так же привлекает масса звуков и огромные кластерные оркестровые аккорды. Будучи композитором для фильма, вы должны быть осторожны, чтобы не вызвать общественное негодование…

Работа над «Нефтью» привела Гринвуда прямиком к следующему заказу, именно после нее Чан Ань Хунг использовал некоторые вещи с саундтрека при работе над съемками «Норвежского леса».

– Посмотрев «Нефть», – рассказывает Хунг, – я был покорен музыкой Джонни. Это был «новый саунд», такой глубины, которой я никогда не слышал в фильмах. Эмоции, вызываемые его музыкой, были такими… правильными, такими таинственными и, вместе с тем, такими очевидными. Я даже не сомневался, что музыка Джонни придаст «Норвежскому лесу» так необходимую ему мрачную, глубокую красоту.

В конце концов Гринвуд адаптировал еще одну пьесу, Doghouse, для готового фильма. Doghouse – это тройной концерт для скрипки, альта и виолончели, вдохновленный оркестровками Уолли Стотта для песен Скотта Уокера вроде It’s Raining Today и Rosemary, прозябавших в архивах BBC. Если говорить о структурном уровне…

– …когда я был маленьким, мне однажды показали, что нота «ре» на фортепиано находится между двумя черными клавишами, и она обозначается «D», потому что, как собака, сидит в будке, так что эта пьеса написана на основе симметричного мелодического хода, начинающегося с этой ноты, – объясняет Гринвуд.

* * *