Радуга

Дабы по возможности быстрее положить на стол судьи дело Фатимы, мы собираемся продолжить дальнейшее расследование событий ночи накануне дня святого Иоанна, руководствуясь древнеримской мудростью „festina lente“, что в переводе на литовский язык означает: «Спеши медленно, пока не знаешь, что тебя ждет — виселица, позорный столб или лавры?» И упаси господь осудить нас, господин начальник уезда. Мы, как и все смертные, жаждем лавров, и поэтому, прикинувшись дураками, держим на свободе виновных, а подозреваемых называем лишь свидетелями, поскольку свято убеждены, что лишь таким образом медленно, с шуточками и прибауточками, ни на кого не указывая судейским перстом, мы загоним в западню всех, кто заслужил этого. От надежных агентов в Лабанорасе мы получили известие, что Фатима Пабиржите со своим женихом, остивив табор, пересекла демаркационную линию. Чего доброго, нам следовало бы внять Анастазасу Тринкунасу, который утверждает, что она была коварно замаскированной полькой шпионкой, долгие годы дававшей врагу ценные сведения о наших гражданских и военных силах у рубежа и изучавшей настроения местного населения, чтобы после занятия поляками Литвы заранее было известно, кого надо повесить, а кого — оставить в живых. Что ж! Господин Тринкунас в чем-то прав. Слава богу, что благодаря мудрой политике гг. Сметоны и Миронаса, мы восстановили дружеские отношения с Польшей и поэтому, говоря откровенно, арест Фатимы Пабиржите в данном случае был бы даже вреден — внес бы определенный диссонанс в дальнейшее улучшение вышеупомянутых отношений. Как говорится, нет худа без добра. Ликуя вместе с Вами, глубокоуважаемый господин начальник уезда, мы все-таки склонны усомниться в версии Анастазаса Тринкунаса и, исходя из вышепоказанных данных, привести собственную, конечно, со множеством вопросительных знаков: а что, если Фатима Пабиржите была не польской, а большевистской шпионкой? Если она, убегая из Литвы, оставила здесь глубокие корни и хитросплетенную сеть местных шпионов? Мало того, если она унесла с собой списки всех наших верных служащих и сотрудников полиции, дабы, если пробьет черный час, топор красного палача упал на наши головы?.. А если Фатима Пабиржите уронила на порог кукучяйской кутузки свой красный, окровавленный, пронзенный ножом платок не случайно, а умышленно, чтобы мы, призванные разгадывать тягчайшие преступления, прочитали символически выраженную ею угрозу: «Вот, полюбуйтесь, слепцы, дальтоники проклятые, что вашу Литву ждет, что вас самих!» Или еще проще — «всем босым — свобода, всем сытым — смерть и тюрьма!» По этому же случаю мы желаем обратить Ваше внимание на беспрецедентный в любом литовском уезде случай, что глава полиции государственной безопасности в Утяне господин Кезис является не только общеизвестным дальтоником, но и безнадежно близорук. Не потому ли мы можем похвастать таким богатым урожаем красных флагов на первое мая и осенние большевистские праздники? Не потому ли на глаза наших граждан часто попадаются телеграфные столбы, оклеенные коммунистическими листовками?.. Конечно, нельзя смеяться над несчастным, имеющим заслуги перед нацией стариком... Но ради доброго имени Утянского уезда, ради светлого будущего и счастья всей нашей нации не время ли отпустить его на давно заслуженную пенсию? Пускай сей достойный муж пишет мемуары и хвастает, как он сражался против большевиков в девятнадцатом году. Слава богу, мы живем уже в тридцать восьмом...

Прошу простить, господин начальник уезда, за это маленькое отступление, но мы, откровенно говоря, глубоко встревожены, чтобы «Дело Фатимы», обладающее очевидным политическим характером, не попало в трясущиеся руки Кезиса и весь вложенный нами кропотливый труд и бессонные ночи не пошли псу под хвост.