Радуга

Мне земля не нужна,
И тугая мошна.
А нужней, а нужней
Сто сердечных друзей...

Помоги Пурошюсу в тяжкую годину, смочи язык его. Не бойся, Тамошюс не дурак, его бацилла Анастазаса еще не угрызла. Он-то знает, куда тебя ведет. И позволь, ради бога, закончить ему свою речь.

— Отвяжись! Чего ты ко мне пристал, господин Пурошюс? — встревожился Гужас, только теперь спохватившись, что засиделся. — Мне пора. Служба.

— Минуточку. Ради бога!

Пурошюс цапнул Гужаса за отвороты с такой силой, что пуговицы посыпались, обнял по-братски и, обдавая вонью пота и водки, поделился сокровенным секретом своего сердца, что уже много лет чешутся у него руки — послать донос в уезд или в Каунас («Посоветуйте, куда лучше, господин Гужас») на Мешкяле. Коротко и ясно изложить про все его распутства да про халатность на службе. Одним словом, аккуратно подсчитать, какой ущерб наносит этот безнравственный тип авторитету власти и общественной морали, и предложить отправить его пожизненно в каторжную тюрьму надзирателем старых баб, а на его место начальником кукучяйского участка назначить господина Гужаса, порядочного, чуткого, мирного человека, который по своему возрасту и комплекции не может уже больше находиться на побегушках, поэтому собирается бросить службу и рыть носом черную землю, будто крот, купив хозяйство. Не проморгайте его, высокие господа. Отведите грядущее несчастье, потому что с уходом господина Гужаса падет не только вес полиции в кукучяйском обществе, но и ее духовный авторитет. «Неважно, что жирный, важно, что мирный», — как говорит его закадычный друг господин Кулешюс, местный сапожник. Имейте в виду, что кукучяйский полицейский молодняк — Микас и Фрикас — последние дураки без собственного мнения, а письмоводитель Эймутис — последний алкоголик (к нашему счастью — не буйный).

По этому же случаю Тамошюс Пурошюс в кресло волостного старшины вместо последнего олуха Даубы смеет предложить другого, тоже безграмотного человека, но красноречивого и умного, как светлой памяти господин Бутвинскис. Тебя, господин Гужас, кажется, тогда не было в доме шаулисов?.. И в пирушке — ты не участвовал? Ты, кажется, хворал? Ай-ай-ай... Жаль. Очень жаль. У Тамошюса Пурошюса по сей день не изгладились из памяти последние слова высокого гостя о политике внешней торговли нашего государства. Вот послушайте. Будет интересно: «Мы англичанину — беконы, нам англичанин — патроны, мы немцу — сыры да котлеты, нам немец — штыки да пистолеты. Даже шведские спички покупаем за свои дровишки... Ничего на свете не получишь задарма. Я — тебе, ты — мне». «Натурой за натуру», как соизволил выразиться наш премьер-министр Тубялис, мои милые кукучяйские господа, дамы и барышни».